Если рассматривать человечество как восхитительно прекрасный ковер из наций, то одной из ярких красок на нем будут коренные народы. Древние римляне называли их аборигенами, греки — автохтонами. Кто они? Это народы, которые ощущают историческую связь с территорией их проживания, имеющие свой язык, обычаи, традиционные занятия. Общая их численность оценивается в 370 миллионов человек, живущих в 70 с лишним странах.

Неповторимая краска в многоцветье мира

Памятная дата, отмечающая их роль в мировом сообществе, уста­новлена Генассамблеей ООН в 1995 году. Это повод подчеркнуть важ­ность вклада коренных народов в процесс поиска долгосрочных ре­шений проблем развития, управле­ния природными ресурсами и адап­тации человека к условиям жизни на нашей планете. И еще это воз­можность отдать дань уважения их борьбе за сохранение собственной культуры и тем усилиям, которые они предпринимают, чтобы вписать ее в стремительно развивающийся современный мир.

В международную повестку те­ма впервые вошла только в 1970-е годы, когда Подкомиссия ООН по предупреждению дискриминации и защите меньшинств иниции­ровала исследование по вопросу о дискриминации коренных наро­дов. Последняя в немалой степени питалась высокомерными прогрессистскими взглядами западной со­циологии относительно существо­вания «продвинутых» и «отставших» в историческом развитии этносов. Двенадцать лет спустя появи­лась профильная рабочая группа, а в 1994 году ООН объявила Между­народное десятилетие коренных народов мира, потом пролонгиро­ванное в 2004 году. Возник Посто­янный форум, принята Декларация о правах коренных народов. Защита и развитие их прав и культуры, по­ощрение языков и знаний, содей­ствие раскрытию собственного по­тенциала стало неотъемлемой ча­стью политики для всех государств и народов.

Надо признать, что в россий­ском массовом сознании тема коренных народов отразилась до­вольно странно. Мы мало что знали о «своих», тех, кто близко, и много о чужих. Людях из племен чероки, навахо, апачей, команчей, ирокезов, сиу… Романтические образы муже­ственных защитников собственной земли, предпочитающих умереть, но не отступить перед беспощадным противником, помнятся всем, кто читал Фенимора Купера, Ва­шингтона Ирвинга, Джеймса Кервуда и Майн Рида. Не советская пропаганда, а именно произведения западных писателей — американцев и англичан сформировали у нас представление об уничтожении индейских племен на территории США пришедшими туда белыми пионерами-колонистами.

Значительно меньше известна в нашей стране книга «Схороните мое сердце у Вундед-Ни», вышедшая в США в 70-е годы прошлого века. Ее автор — Ди Браун, американец индейского происхождения, расска­зывает о самой безжалостной ста­дии индейского геноцида 1860-1890 годов, так называемом «индиан ремувэл» («индейское перемещение»). Когда на берега Северной Америки ступила нога европейца, числен­ность аборигенов на территории будущих США составляла от 2 до 12 (точная цифра неизвестна) миллио­нов человек, а к началу ХХ столе­тия, когда цивилизаторы загнали их в резервации, упала до 237 тысяч.

Идея концентрационных лагерей не была «оригинальной идеей» Гит­лера, заявляет Джон Толанд, удосто­енный в США за двухтомную био­графию «фюрера» Пулитцеровской премии. Глава Третьего рейха был вдохновлен системой лагерей для индейцев на Диком Западе и для бу­ров в Южной Африке. Не так давно власти Америки извинились перед потомками коренного населения за «насилие и пренебрежение», но между тем и сегодня, по свидетель­ству российского этнолога Валерия Тишкова, большинство индейцев за­нимают низшие ступеньки на аме­риканской социальной лестнице.

маятник российской политики

В России, чем она имеет полное право гордиться, отношение к ко­ренным малочисленным народам (КМН) во все времена было совер­шенно иным, чем у белого западного колонизатора. Они рассматрива­лись не как конкуренты, которых нужно устранить, чтобы овладеть их землей и другими ресурсами, а как подданные царя, платившие дань — ясак. С развитием крепост­ничества и «монетизации» налого­обложения в XVIII веке началась правовая, социальная и религиоз­ная ассимиляция народов Севера. Она закончилась провалом, так как численность коренного населения стала падать. Маятник политики шагнул в другую сторону. Выдаю­щийся деятель русского просвеще­ния Михаил Сперанский впервые законодательно связал проблемы выживания популяции абориге­нов и сохранения среды их оби­тания.

Он разработал в 1822 году Устав об управлении инородцами, главным принципом которого провозглаша­лась политика невмешательства и консервации их традиционного об­раза жизни. Документ заложил систе­му взаимоотношений госвласти и ко­ренных народов на основе признания их самобытности, учета исторических и этнических особенностей. Его кон­цепцию продолжило спустя 70 лет Положение об инородцах, едва ли не первая в мире попытка создания ино­родческого права.

Идеализировать дореволюцион­ную политику, конечно, не стоит. Недостаточность мер воздей­ствия со стороны государства на эти группы населения к концу того же века опять привела к «эконо­мической беспомощности» и вымиранию, «по крайней мере, сибирских инородцев и самоедов» (ненцев и других представителей северных этносов), зафиксировал словарь Брокгауза и Ефрона.

Хотя новая, советская власть утверждалась на Северах не столь благостно, как показано в замеча­тельном фильме «Начальник Чу­котки» (таким искажением действи­тельности, по слухам, был недоволен хороший чукотский писатель Юрий Рытхеу), тем не менее ее вклад в со­циально-экономическое и культур­ное развитие коренных народов неоспорим. С 1924 года по тундре стали разъезжать невиданные пре­жде медицинские отряды Красного Креста. Коренные народы были вы­делены в особую группу. Закрепив­шиеся за ними с царских времен наименования ясачных инородцев, туземцев, племен, населяющих северные окраины, сменились назва­нием «малые народности Севера».

Благодаря этой политике блага цивилизации дошли до юрты, улуч­шились жилищные условия, возник­ли транспортная инфраструктура, система медицинского обслужи­вания и школьного образования. Представители многих народов стали читать и даже печататься на национальных языках, появилась национальная интеллигенция. Ин­тегральным показателем стал при­рост населения. По поводу необхо­димости обучения детей оленеводов в специальных интернатах спорят до сих пор. Правильно ли отрывать их от родителей? Ведь тогда они не перенимают накопленные веками навыки и обычаи и не стремятся до­мой. А вернувшись, не в состоянии прижиться. Но, с другой стороны, разве они не должны получить те же возможности, что и другие дети?

Как совместить модернизацию и традиции?

Возможна ли полная интеграция коренных этносов и модернизация их образа жизни при сохранении традиционного бытового уклада? Тот, кто найдет правильное реше­ние этого вопроса, получит Нобе­левскую премию.

Коррозия традиционного поряд­ка началась в середине прошлого века с промышленным освоением северных территорий. Это толь­ко на поверхностный взгляд здесь практически ничего не изменилось. Те же занятия оленеводством, ры­боловством, морским зверобойным промыслом, сбором дикорастущего сырья и другими этносохраняющими видами хоздеятельности.

В ряде случаев происходит пол­ная утрата территорий и акваторий, на которых и за счет которых жи­ли поколения предков нынешних жителей. Изымаются значительные площади оленьих пастбищ и охот­ничьих угодий. Часть используемых прежде для промыслов рек и водо­емов теряет свое хозяйственное значение. Кризис в традиционных отраслях обостряет социальные проблемы: снижается уровень жиз­ни, растет безработица, развивается целый ряд заболеваний и патоло­гий. Все меняется, кроме сложных природно-климатических условий.

В России на 2015 год в 28 субъ­ектах РФ насчитывалось 316 тысяч представителей 47 КМН. Ими бы­ли признаны те, кто проживал на территориях своих предков, самоидентифицировал себя как отдель­ный этнос с численностью менее 50 тысяч человек. В их составе преоб­ладает 42 народа Севера, Сибири и Дальнего Востока России.

— Сегодня самая главная задача государства — это исполнение за­конов, регламентирующих природо­пользование и условия для нормаль­ной жизнедеятельности КМН, — счи­тает первый зампред Комитета Гос­думы по региональной политике и проблемам Севера и Дальнего Вос­тока Валентина Пивненко. — Вторая задача — неукоснительное выполне­ние принятой профильной госпрограммы. Она нацелена на развитие территорий компактного прожива­ния коренных народов, помощь в создании объектов инфраструктуры и экономики в интересах обеспече­ния занятости. Составной ее частью является поддержка традиционных культур, образа жизни, ремесел и промыслов, издание учебников и изучение родных языков.

В господдержке нуждаются ос­новные виды деятельности КМН Севера, Сибири и Дальнего Восто­ка — оленеводство и рыболовство. По первой отрасли речь идет о вы­делении субсидий на развитие и помощь в создании переработки ее продукции на месте. Это дешевле и выгоднее и для государства, и са­мих территорий.

Выражаю большое сочувствие оленеводам Ямала, которых настиг­ла в конце июля беда — массовый падеж оленей в тундре, предпо­ложительно от сибирской язвы. Я просто не припомню такой ката­строфы. Эксперты назовут причи­ны, но они, в том числе, могут быть связаны с состоянием ветеринарии. Случившееся касается не только жителей полуострова, но и всех се­верных народов, потому что олени границ не знают и кочуют из реги­она в регион.

Проблема принятия за­кона о северном олене­водстве стоит много лет.

На мой взгляд, он имеет прежде всего не экономи­ческую, а моральную со­ставляющую — публичную оценку труда людей, кото­рые им занимаются, и га­рантии дальнейшей заботы государства.

За прошедшие четверть века очень много сделано для того, чтобы отразить в законодательстве права коренных народов.

Три федеральных за­кона — о гарантиях прав КМН, об общих принципах организации общин КМН Севера, Сибири и Дальнего Востока и о территориях традиционного природо­пользования КМН Севера,

Сибири и Дальнего Вос­тока закрепили их права в области традиционного природопользования, со­хранения самобытной культуры, промыслов, за­щиты исконной среды обитания, использования биоресурсов.

Миссия есть не только у большого этноса

В 2015 году началась под­готовка законопроекта об Арктической зоне РФ, в ко­тором предусматривается сохранение мер социаль­ной поддержки населения аркти­ческих регионов. Владимир Путин поставил задачу при рассмотрении арктической стратегии уделить осо­бое внимание мерам по сохранению и расширению возможностей для ведения традиционного образа су­ществования малочисленных наро­дов и повышению уровня его жизни.

Курирует всю проблематику КМН созданное в прошлом году Федеральное агентство по делам национальностей (ФАДН). На ре­гиональном уровне эффективным инструментом является институт уполномоченного по правам КМН.

«Проблем хватает, — рассказыва­ет президент Ассоциации коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, депу­тат Госдумы Григорий Ледков. — Очень часто из-за несовершенства законодательной базы и бюрокра­тизма люди не могут в полной мере воспользоваться своими правами. У коренных народов в принципе нет понятия собственности земли, мы просим лишь право безвозмездного

пользования. Сейчас надо за все платить: рыбопромысло­вые и охотничьи участки, ли­цензии и так далее. Это в об­щих интересах страны. Ведь лучших охранников, эколо­гов, природопользователей, чем коренные народы, — не сыскать. Именно на наших территориях до сих пор со­хранились краснокнижные животные и растения».

Депутат Госдумы вы­ступает за возвращение в паспорт графы «нацио­нальность». Ею во многом определялась жизнь ненца или эвенка, объясняет он, а сейчас принадлежность к коренным малочислен­ным народам очень трудно доказать. Нужен правовой механизм создания и функ­ционирования территорий традиционного природо­пользования, их управления и контроля.

На федеральном уровне до сих пор не существует право­вых актов, обязывающих проводить этнологическую экспертизу промышленных проектов и устанавливающих порядок возмещения компа­ниями убытков, причиненных их деятельностью.

Эти пожелания опять же упираются в вопрос инте­грации ценностей минувшего и настоящего времени, ценностей отдельных этно­сов и стратегии развития государства. Очень трудно их со­вместить.

День коренных малочисленных народов — не та дата, когда мы долж­ны упиваться достигнутыми успеха­ми и танцами этнографических кол­лективов в экзотических националь­ных костюмах. Главное — привлечь внимание к нерешенным проблемам. Они есть, они будут. От этого никуда не деться, потому что развитие про­должается. И всем народам разного численного калибра, и государству надо уметь слышать друг друга.

Источник