Месяц: Август 2017

Министр природных ресурсов и экологии РФ Сергей Донской сообщил, на сколько десятков лет России хватит газа и нефти. По его словам, запасов газа в РФ хватит еще на 80 лет, а нефти — на 29 лет, если иметь в виду только лишь готовые к разработке запасы. "По газу мы остаемся одними из лидеров по традиционным запасам. Плюс продолжают открываться новые. Недавно в госкомиссию по запасам пришли материалы по Тамбейскому месторождению на Ямале. Там можно извлечь до четырех триллионов кубометров газа. Так что ожидаем хороший прирост традиционных запасов", — заявил Донской.

Министр отдельно отметил, что если принять во внимание нетрадиционные и трудноизвлекаемые запасы нефти в РФ, то, ориентируясь на мнение российских и американских экспертов, ее может хватить не на 29 лет, а на несколько столетий. Также Сергей Донской сказал, что внедрение новых технологий, которые позволят добывать сырье с наименьшими расходами, является главной задачей Минприроды.

О российских запасах природных ресурсов "Правда.Ру" поговорила с членом комитета Торгово-промышленной палаты России по энергетической стратегии, гендиректором ЗАО "ИнфоТЭК-терминал", ведущим экспертом Союза нефтегазопромышленников России Рустамом Танкаевым.

— Насколько обоснованны такие прогнозы, касающиеся российских нефти и газа? Ведутся ли разработки новых месторождений?

— Существует очень большая разница между бытовыми понятиями и профессиональными терминами. Сергей Донской использовал профессиональные термины, которые на бытовом уровне понимаются совершенно иначе. Есть такой профессиональный термин: "обеспеченность добычи запасами". Обеспеченность добычи запасами — это результат деления запасов, принятых на баланс государства, на добычу прошедшего года. И только.

Каждый год у нас открываются новые месторождения. Ежегодно мы открываем запасов больше, чем добываем нефти. Каждый год запасы углеводородов растут, соответственно, растет и обеспеченность добычи этими запасами. Если действительно попытаться понять, на сколько лет нам хватит запасов нефти, то нужно оценить потенциальные ресурсы и запасы, которые у нас есть, и поделить их на перспективную добычу. Даже не на ту добычу, которая ведется, а на ту, которая может быть в ближайшие годы. Если мы это сделаем, то окажется, что мы обеспечены запасами практически на неограниченное время. Потому что у нас огромные возможности по увеличению добычи.

На территории России сосредоточено от 70% до 90% ресурсов планеты Земля. То есть говорить о том, что у нас когда-нибудь кончатся запасы углеводородного сырья, нет никакого смысла. По этому поводу очень хорошо сказал министр нефти Саудовской Аравии. Он отметил, что каменный век закончился не потому, что закончились запасы камней, и нефтяной век закончится не потому, что закончатся запасы нефти. А что касается запасов газа, то мы могли бы в год добывать около триллиона кубометров топлива, а добываем 650 миллиардов. То есть мы используем свои возможности на 65%, причем уже давно. У нас просто не хватает рынков сбыта.

Если Россия выбросит весь свой газ на рынок, то он вообще ничего стоить не будет. В этой ситуации нам нет никакого смысла разведывать новые месторождения. Если у нас вдруг неожиданно начнет падать, например, обеспеченность добычи запасами газа, то, конечно, мы немедленно начнем разведку новых месторождений. И любой грамотный специалист-геолог укажет пальцем, где можно открыть неимоверное количество новых запасов газа. То, что сказал Сергей Донской, — абсолютная правда.

— Арктику уже традиционно называют мировой кладовой углеводородов. Как вы считаете, учитывая это, нужно ли уже сейчас осваивать шельф? Каковы перспективы добычи там углеводородов?

— Это, безусловно, мировая кладовая, но далеко не только углеводородного сырья. Территория арктического шельфа России, границы которой утверждены международными соглашениями, составляет 4,1 миллиона квадратных километра, это примерно территория всего Европейского союза. Что касается территорий, перспективных для добычи нефти и газа, то доказано, что перспективны два миллиона квадратных километров. И на все это пространство уже выданы лицензии. Добывать на шельфе какие бы то ни было виды углеводородного сырья, нефть или газ, сейчас невозможно: технологий нет. Но для того, чтобы нормально жить завтра, готовиться к этому нужно сегодня. Поэтому необходимо готовить шельф к разработке не только углеводородного сырья, но и других видов полезных ископаемых. Чтобы эффективно работать на шельфе, необходимо оборудование. Такого оборудования нет ни у нас, ни у наших соседей. Его просто в мире не производят, потому что нет настоящих технологий работы на шельфе.

На арктическом шельфе сложная ледовая обстановка. Даже в теплых морях, как известно, на платформах происходят огромные аварии. Когда мы попытались поднять статистику — ее, кстати, никто никогда в мире не публикует — оказалось, что все 100% плавучих платформ проходят через аварии. То есть эта технология вообще-то не отработана, ее еще предстоит дорабатывать. В России создано два огромных центра: сейчас пока это верфи, а в перспективе это будут научно-производственные центры. Один, как известно, в бухте Большого камня, он называется "Звезда", и был запущен год назад, 1 сентября 2016-го. Второй расположен в Росляково около Мурманска. Как мы видим, они находятся на разных концах Северного морского пути. Эти два центра принадлежат Роснефти и финансируются Роснефтью. Это, фактически, наш задел на будущее. Именно там будут отрабатываться технологии разработки месторождений на арктическом шельфе.

— Какова роль Северного морского пути для России?

— В отношении разработки технологий Россия находится в самом лучшем положении среди арктических государств. Потому что у нас есть Северный морской путь. Его нет ни у США, ни у Канады, ни у Гренландии. Он есть только у России. Это источник окупаемости всех проектов. Севморпуть действует уже сейчас и приносит доходы. Так вот, первое, что можно будет делать с месторождениями нефти и газа на арктическом побережье России, и на мелком шельфе — это бункеровка судов. Это производства топлива и бункеровка судов, которые идут по Севморпути. Это безумно выгодная штука. Представьте заправочную станцию, на которую подъезжают по очереди автомобили, и каждый автомобиль покупает не по 20 литров, как в Москве, а по три тонны топлива, и почувствуйте разницу. А цены при этом розничные, а вовсе не оптовые. Поэтому за возможность бункеровки судов борются все нефтяные компании мира.

Бункеровщики — это вообще золотое дно. В этом отношении Севморпуть — это наш приз и наша возможность окупаемости арктических проектов. На его протяженности необходимо построить 22 пункта, где могут бункероваться суда и где может производиться их обслуживание и ремонт. Двенадцать из них уже есть: это Мурманск, Архангельск, Салехард, Дудинка, Диксон, Дикси, Певек и так далее. А еще 10 необходимо построить вообще с нуля. Для них разрабатываются плавучие атомные электростанции, как известно; но, конечно же, наиболее рациональным было бы обеспечение собственными энергоресурсами за счет нефти и газа, которые будут добываться на побережье. Возможностей добычи там достаточно много, месторождения там открываются нефтяные и газовые с 1943 года.

Источник

Гипотеза о метангидратном ружье, по всей видимости, оказалась несостоятельна, а резкий рост температур вовсе не ведёт к разложению газовых гидратов на морском дне.

Учёные во главе с Василием Петренко из Университета Рочестера (США) обнаружили, что резкий подъём температур в Арктике во время мгновенного потепления десяток тысяч лет назад вовсе не привёл к росту выбросов метана и усилению парникового эффекта. Это резко снижает реальность угрозы "метангидратного ружья": если выбросы метана из-за потепления не играли роли тогда, то во время нынешнего, более плавного потепления они тем более не могут нести большой опасности. Соответствующая статья опубликована в Nature.

Исследователи использовали воздух из образцов льда, замёрзших десяток тысяч лет назад и сохранившихся в Гренландии и Антарктиде. Они проанализировали, как изменилось содержание метана в воздухе 11 600 лет назад, во время потепления, связанного с концом ледникового периода. Климат на Земле тогда теплел намного быстрее, чем сегодня. Как оказалось, количество метана в атмосфере при этом росло слабо, не более чем на 15,4 миллиона тонн в год. Эти данные позволяют сделать сразу два важных вывода. Во-первых, потепление не ведёт к заметному росту выбросов метана — хотя гипотеза о метангидратном ружье основана именно на этом предположении. Во-вторых, современные оценки естественных выбросов метана геологического происхождения — 52 миллиона тонн в год — по всей видимости, завышены в несколько раз. Иначе трудно объяснить тот факт, что 11 600 лет назад, во время резкого потепления, стимулирующего геологические выбросы метана, они были в три-четыре раза меньше, чем сейчас.

Гипотеза о метангидратном ружье, получившая популярность в последнее десятилетие, предполагает, что таяние льдов Северного Ледовитого океана приведёт к разложению газовых гидратов — соединений, содержащих метан и находящихся на морском дне. Количество метана в них по ряду оценок измеряется сотнями миллиардов и триллионами тонн. В случае их одномоментного высвобождения наблюдался бы резкий рост планетарных температур (метан — мощный парниковый газ) и быстрое наступление моря на всей планете. Новая работа показывает, что это маловероятно.

В позднем дриасе, 11 600 лет назад, средняя температура планеты по неизвестным причинам повысилась минимум на два градуса за всего лишь несколько лет. Наиболее радикальные прогнозы климатологов утверждают, что к 2100 году средняя температура на Земле вырастет на два градуса относительно 2000 года. Если "ружьё" не выстрелило во время древнего потепления, в десятки раз более быстрого, чем сегодняшнее, опасаться его срабатывания сегодня вряд ли стоит.

Источник

С переходом председательства от Соединённых Штатов к Финляндии в мае 2017 года Арктический совет также принял в свои ряды несколько новых председателей рабочих групп. Йенс Петер Холст-Андерсен из Королевства Дания, новый председатель рабочей группы по предупреждению, готовности и ликвидации чрезвычайных ситуаций (EPPR/ИППР), дал Секретариату интервью, с которым можно ознакомиться ниже, сообщает Секретариат Арктического совета.

Какое у Вас образование и опыт работы, и как Вы стали председателем этой рабочей группы?

Я офицер Королевских военно-морских сил Дании, и большую часть своей профессиональной жизни я провел на судах в водах Гренландии, Фарерских островов и Дании. В последнее время я служил в штабе обороны Дании, а на сегодняшний день я работаю в Министерстве обороны. И в штабе, и в министерстве моей специализацией было экстренное реагирование для принятия мер по поиску и спасанию (SAR) и защите окружающей среды. В Дании за это отвечает Министерство обороны. Так как у меня была возможность заниматься оперативными, подготовительными и стратегическими аспектами реагирования на чрезвычайные ситуации, мне выпала честь стать главой делегации Королевства Дания в ИППР в 2013 году. Затем, в 2015 году, я стал заместителем председателя рабочей группы. Занимая ответственную государственную позицию в Арктике, Королевство Дания планирует вносить посильный вклад в работу Арктического совета; так как мы ранее никогда не председательствовали в рабочей группе ИППР, для нас это отличная возможность проявить себя, которой мы не преминули воспользоваться.

Часто ли Вы бывали в Арктике? Если да, то не могли бы Вы поделиться с нами самым запоминающимся моментом, пережитым там?

Большая часть моей службы прошла на борту военных судов в Арктике и Северной Атлантике. Мне повезло очень часто бывать в этом регионе. Мне трудно выделить один «самый запоминающийся момент», пережитый в Арктике, так как у меня там было столько запоминающихся моментов! Но две вещи сразу же пришли мне на ум. Это природа, одновременно дикая, нетронутая, ошеломляющая, опасная и спокойная, и люди, живущие посреди этой природы, с ней и за ее счет. Я удостоился привилегии узнать их с разных сторон, включая ужасные шторма у мыса Уманарссуак, рыбалку в прекрасную летнюю погоду, встречи с белыми медведями и общение с щенками ездовых собак. За это время я познакомился и работал с замечательными людьми, что является для меня огромной честью и источником вдохновения.

Какие особенные аспекты деятельности ИППР вызывают у Вас чувство предвкушения или вдохновляют Вас?

Работа ИППР, по существу, заключается в спасении жизней и защите окружающей среды. И то, и другое должно служить вдохновением для всех. Меня подмывает сказать: «Я хочу изменить мир к лучшему». И, по правде говоря, так оно и есть. Мой опыт работы в ИППР и в Арктическом совете показал, что в Арктике возможно изменить ситуацию к лучшему. Я признаю, что многие из публикуемых нами докладов представляют интерес для ограниченной аудитории за пределами самих рабочих групп, но в своей повседневной работе я вижу реальную пользу, которую они приносят на практике. И, что еще более важно в наших усилиях по спасению жизней и защите окружающей среды, мы определяем основные направления деятельности и помогаем находить и устанавливать взаимосвязи между нужными людьми и организациями в общих интересах. Для меня одной из наиболее захватывающих задач является создание фундамента для конструктивного сотрудничества между людьми, государствами и организациями.

Когда Вы рассматривали возможность вступления в должность председателя, что повлияло на Ваше решение? Что в данной должности привлекает Вас больше всего?

Я влюблен в Арктику! Меня привлекла возможность работать над чем-то, к чему я неравнодушен, с настоящими профессионалами из разных стран и сфер деятельности. Как я уже упоминал, я на самом деле верю, что мы можем принести пользу и изменить ситуацию для людей и окружающей среды. Иногда, к моему глубокому разочарованию, я являлся свидетелем того, как благие намерения относительно Арктического региона страдали от нехватки согласованности действий и знаний, или даже от невежества. По-моему, ИППР стала одной из основных действующих сил в сфере предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций в Арктике, обладающей немалым влиянием. И здесь у меня есть шанс внести вклад в нечто по-настоящему значимое.

Источник

Экологические проекты России в Арктике позволят привести территорию в первозданное состояние, сообщил в субботу в ходе рабочей поездки в Мурманск министр природных ресурсов РФ Сергей Донской.

"Мы хотим привести нашу Арктику в первозданное состояние, когда отходы не просто не портят вид территории, но и не мешают развиваться другим арктическим проектам, которых у нас довольно много", — сказал он.

По словам Донского, по некоторым проектам по очистке Арктики сделано уже очень много. В частности, инициированные президентом РФ Владимиром Путиным проект по островам Земли Франца-Иосифа. "Реализация вышла на конечную стадию. Более половины накопленного экологического ущерба, который за 60 лет был сформирован, вывезено на материк", — уточнил министр.

Глава Минприроды добавил, что экологические проекты ведутся на Новой Земле, на других арктических островах. Помимо непосредственно Арктики, также очищаться будут и территории северного побережья России.

Ранее Донской сообщил, что на ликвидацию накопленного вреда в Арктической зоне предусмотрено затратить 1,69 млрд рублей. Мероприятия проходят в рамках приоритетного национального проекта "Чистая страна". Проекты по очистке реализуются на архипелаге Земля Франца-Иосифа, в водоохранной зоне ручья Кузнецов Мезенского района Архангельской области, в Якутии на заброшенной Куларской золотоизвлекающей фабрике. Кроме того, запланирована рекультивация свалки твердых бытовых отходов в городе Нарьян-Мар Ненецкого автономного округа (НАО).

За период с 2012 по 2015 годы в Арктической зоне уже утилизировали 40 тыс. тонн отходов, рекультивировано 200 га земель. Всего же в Арктической зоне 102 объекта, где требуется утилизация отходов, копившихся еще со времен освоения региона Советским Союзом. Самым неблагоприятным регионом является Красноярский край, на территории которого находятся 52 объекта накопленного вреда. Самыми чистыми считаются НАО и Якутия.

Источник

Танкер-газовоз «Кристоф де Маржери» (Christophe de Margerie) прошел Северный морской путь без сопровождения ледокола. Это войдет в историю.

До недавних пор проход по Северному морскому пути однозначно предполагал сопровождение ледокола.

Только что газовый танкер «Кристоф де Маржери» впервые прошел по этому маршруту от Хаммерфеста, вдоль побережья Сибири и через Берингов пролив в Азию совершенно самостоятельно.

Маршрут покрыт большую часть года льдом, и используется очень мало именно по этой причине, но он позволяет существенно сэкономить время по сравнению с традиционными маршрутами через Суэцкий канал и Панамский канал, предъявляя при этом гораздо более повышенные требования к судам.

Теперь русские получили первый танкер-газовоз, который может решить проблему покрытого льдами Северного морского пути. Проход по маршруту стал возможен и потому, что из-за изменений климата льда стало меньше.

Старший научный сотрудник Института Фритьофа Нансена Арильд Му (Arild Moe) рассказывает, что этот танкер — первый из 15 судов, которые должны быть построены в Корее для перевозки сжиженного природного газа с полуострова Ямал. Сейчас Россия сооружает там большое предприятие для производства сжиженного природного газа. Отгрузка начнется осенью, а в 2020 году, когда предприятие будет полностью введено в эксплуатацию, все новые ледокольные газовые танкеры смогут осуществлять челночные перевозки природного газа на континент и в Азию.

Му говорит, что пока Северный морской путь в Азию ежегодно используется только десятком судов, отдающих ему предпочтение перед традиционными маршрутами через Суэцкий и Панамский каналы.

«Я думаю, что движение по Северному морскому пути будет увеличиваться, но что он не станет такой же важнейшей международной транспортной артерией, как южные маршруты. В обозримом будущем достичь этой цели будет трудно в силу естественных ограничений», — говорит ученый.

Источник

Eni Norge, норвежский филиал итальянского нефтегиганта Eni, получил от госрегулятора Petroleum Safety Authority (PSA) разрешение на создание уникального в своем роде «тандема». Компания установит рядом и соединит единственную в Арктике цилиндрическую добывающую платформу Goliat FPSO и новейший плавучий отель, построенным сингапурской верфью Keppel FELS.

Соединение этих двух огромных конструкцией потребовалось Eni в связи с наращиванием добычи нефти на платформе Goliat. Для расширения производства необходимо большее количество персонала, и жилых помещений, расположенных на платформе, уже не хватает, отмечает Offshore Energy Today.

Теперь нефтяников примет плавучий отель, или флотель, Endurance, принадлежащий шведской компании Floatel International, который, фактически, является полупогружной платформой с построенными на палубе жилыми корпусами. С Goliat он будет соединяться телескопическим пешеходным мостом.

В Endurance может одновременно разместиться 440 человек. На флотеле имеется вертолетная площадка и два подъемных крана. На месте огромный плавучий отель удерживает специальная система динамического позиционирования Kongsberg Dynamic Positioning System класса DP3.

Подобный «тандем» действительно окажется единственным в мире, никто еще не соединял цилиндрическую платформу, расположенную в арктических водах, со флотелем. Правда, через какое-то время он может потерять свою уникальность.

Дело в том, что австрийская компания OMV рассматривает возможность установить в Баренцевом море еще одну такую платформу, владельцем которой является компания Sevan. В целом сейчас флот подобных установок Sevan, работающих в разных регионах мира, постепенно растет и уже насчитывает восемь FPSO, а также четыре буровые установки.

Норвежская компания также активно продвигает цилиндрическую конструкцию для добывающей платформы на Штокмановском газоконденсатном месторождении, принадлежащем «Газпрому». А, кроме того, пыталается договориться с «Роснефтью», которая планирует освоить огромные участки в Карском море.

Дело в том, что созданные Sevan цилиндрические платформы предназначены как для работы на больших глубинах, так и на арктическом мелководье. По словам руководства компании, подобная конструкция в большей степени подходит для сурового климата и ледовых условий, чем обычная, корабельного типа.

Источник

Северный морской путь (СМП) должен стать центром обновленной арктической транспортной системы, которая сможет обеспечить решение любых вопросов, связанных с обслуживанием Арктической зоны России. Эта задача требует системного решения и обсуждения на крупных мероприятиях формата Восточного экономического форума (ВЭФ). Такое мнение ТАСС высказал заведующий кафедрой международного публичного и частного права Юридической школы Дальневосточного федерального университета (ДВФУ), доктор юридических наук Вячеслав Гаврилов.

Проблемы и перспективы развития Арктики и СМП будут обсуждаться на профильной сессии "Развитие Северного морского пути. От слов к делу" на ВЭФ-2017 во Владивостоке.

Третий Восточный экономический форум пройдет 6-7 сентября. Агентство ТАСС является генеральным информационным партнером и модератором зоны презентаций инвестиционных проектов ВЭФ-2017.

Транспортная система Арктики

Работа Северного морского пути станет экономически эффективной в случае значительного роста объема грузоперевозок. По некоторым подсчетам, с учетом необходимости ледового сопровождения судов, это возможно при объеме грузовых перевозок не менее 20 млн тонн в год, но для этого необходима большая работа по развитию его инфраструктуры, считает Гаврилов.

"Даже в советское время при всей мощности государственной поддержки объем таких перевозок не превышал 7 млн тонн. России этого объема удалось достигнуть только по итогам 2016 года (6,9 млн тонн), при этом транзитом было перевезено всего около 250 тысяч тонн, а основные грузовые направления ограничивались Обской губой и портами Сабетта и Дудинка. Правительство РФ рассчитывает, что к 2020 году объем перевозок по СМП достигнет 64 млн тонн. Однако для решения этой задачи в России необходимо проделать огромную дополнительную работу по инфраструктурному развитию СМП, который в итоге должен стать центром обновленной арктической транспортной системы, включающей новые или реконструированные железные и автомобильные дороги, примыкающие к СМП, речные и авиационные маршруты, а также соответствующую времени береговую и прочую инфраструктуру", — считает ученый.

По его словам, эта транспортная система должна быть в состоянии обеспечить решение любых задач, связанных с обслуживанием Арктической зоны России: от создания необходимых социальных и культурных условий жизни народов Севера и вовлечения в народно-хозяйственный оборот страны природных ресурсов арктических месторождений ресурсов, до укрепления экономической безопасности и обороноспособности. При этом, однако, стратегического роста объемов перевозок по СМП можно добиться только, задействовав его возможности для крупномасштабного экспорта и транзита углеводородов, включая СПГ, добавил собеседник.

Масштабная задача

По словам Гаврилова, задача развития СМП сложна, требует системного подхода и использования новых юридических схем и механизмов, направленных на усиление конкурентных преимуществ России в Арктике. Облегчить этот процесс могло бы обсуждение на крупных международных форумах, считает он.

"Большую практическую пользу для ее решения могло бы принести, в частности, обсуждение на ВЭФ вопросов о возможности внедрения режима наибольшего благоприятствования или даже национального режима для развития арктических портов, в том числе с использованием механизма международных портовых зон; возрождении отечественного судостроения на новой инновационной основе с целью обеспечения крупномасштабных перевозок углеводородного сырья и других товаров морским путем; развитии правовых основ арктического мореплавания, в том числе в сферах страхования грузов и ответственности перевозчиков, тарифного регулирования; повышении инвестиционной привлекательности отечественных и иностранных капиталовложений в развитие российских северных транспортных коридоров; широком использовании механизмов государственно-частного партнерства при строительстве объектов инфраструктуры Арктической зоны России и СМП, которые могли бы различаться в зависимости от отраслевой направленности и уровня заказчиков соответствующих объектов", — отметил эксперт.

Источник

Для безопасной эксплуатации зданий и сооружений в Арктической зоне многолетних мерзлых грунтов предлагается разработать и апробировать механизм геотехнического мониторинга крупных городов для разработки прогноза изменения температуры грунтов.

Об этом в своем докладе на Военно-строительном форуме в парке «Патриот» в Кубинке накануне заявила замминистра строительства и ЖКХ РФ Елена Сиэрра. Он был посвящен предложениям министерства  по включению ряда мероприятий в госпрограмму «Социально-экономическое развитие Арктической зоны Российской Федерации на период до 2020 года и дальнейшую перспективу».  

Прогноз должен включать требования к систематическим наблюдениям за температурным режимом грунтов оснований зданий и сооружений, деформацией фундаментов, изменением уровня подземных вод, изменением прочностных характеристик материалов строительных конструкций зданий и сооружений. А  также  анализ результатов метеоданных, выявление тренда изменения температуры воздуха, выполнение теплотехнических расчетов с использованием программных комплексов.

Кроме этого, замминистра отметила, что для решения проблемы воздействия на грунты различных техногенных факторов предлагается разработать систему требований к проектированию, расчетам оснований и фундаментов в Арктической зоне и застройке территорий.

А с целью ускорения и удешевления изыскательских работ могут быть разработаны современные высокопроизводительные экспресс-методы исследования грунтов. В числе прочих предложений Минстроя России – исследования по созданию специальных бетонов и конструкций, включая применение композитной арматуры и специальных защитных составов.

Полезна для развития региона была бы и разработка методов восстановления и усиления строительных конструкций с использованием инновационных технологий.

Источник

Сегодня, 24 августа, в рамках международной сессии Всероссийского экологического форума во Владимирской области сопредседатель Экологической палаты России Вадим Петров заявил о многократных нарушениях международных природоохранных стандартов соседом нашей страны по Арктической зоне — Норвегией. Эксперт подверг резкой критике практику двойных стандартов официальных властей Осло, которые, по его словам, «тратят миллионы долларов на защиту лесов в Индонезии, а внутри страны позволяют горнопромышленным компаниям сваливать отходы напрямую в море».

«Россия — экологический донор мира, решительный в своих устремлениях. Наша страна ключевой участник переходных процессов в политике экологического развития. Просто удивительно, как Норвегия по любому поводу выставляет себя мировым поборником экологической морали, но на практике ведет себя прямо противоположно», — заявил Петров.

Он рассказал о критической ситуации, сложившейся вокруг наращивания выбросов отходов горнодобывающей промышленности с высоким содержанием тяжелых металлов в трёх норвежских фьордах. Петров подчеркнул, что текущее наращивание отложений хвостохранилищ с высоким содержанием тяжелых металлов, таких, как медь и никель, прогрессивно отрицательно влияют на устойчивое развитие экосистем фьордов. Более того, распространение отходов из отвалов в окружающее пространство не ограничено и находится на границе с Россией. Это, отметил эколог, обеспечивает перенос загрязняющих частиц в Россию, тем самым формируя трансграничное загрязнение, что ставит под угрозу здоровье и жизнь тысяч людей.

Выступающий напомнил о результатах исследования норвежского Института морских исследований (IMR), согласно которым горнорудные отходы оказывают крайне негативное воздействие на ихтиофауну. Через морскую границу фьордов проходят пути миграции трески. Эти же морские течения несут соединения тяжелых металлов и в сторону границы с Россией.

«Складирование отвалов норвежских предприятий в море нанесут ущерб для Арктической зоны России гораздо больший, чем все вместе взятые захоронения радиоактивных отходов времен СССР в Баренцевом море», — считает Вадим Петров. — Россия старательно очищает Арктику от техногенного воздействия прошлых лет, а наши соседи усиленно ее загрязняют по сей день».

Напомним, в сентябре 2016 года на заседании Международного союза охраны природы (МСОП) Норвегия вместе с Турцией — единственные из 53 участников — проголосовали против международного запрета на сброс отходов горного производства в море. Доводы норвежской стороны касались того, что страна имеет уже 30-летний опыт захоронения отходов в море и норвежские компании ничего менять не собираются.

Экологическая палата России направила Чрезвычайному и Полномочному Послу Королевства Норвегии в Российской Федерации «зелёную» ноту протеста. В документе приведено требование к норвежским промышленным компаниям Nussir, Nordic Mining и Sydvaranger Gruve показать пример соблюдения международных природоохранных стандартов и отказаться от практики захоронения отходов в море.

«Пора Норвегии как можно скорее прекратить морское захоронение хвостохранилищ на существующих объектах и новых рудниках в соответствии с Резолюцией №56 Всемирного конгресса охраны природы МСОП и остановить, наконец, отравление всей Арктики», — сказал Вадим Петров.

Источник

Развитие морской робототехники в России идет особенно динамично. Одним из ключевых регионов для применения новых роботизированных систем является Арктика. О морских боевых роботах Российской армии и их задачах, выполняемых в интересах Минобороны России, в интервью ТАСС на Международном военно-техническом форуме "Армия-2017" рассказал начальник Главного научно-исследовательского испытательного центра робототехники МО РФ (ГНИИЦ) Сергей Попов.

— Сергей Анатольевич, по каким основным направлениям сегодня развивается морская робототехника в нашей стране?

— Мы уверены, что российская морская робототехника должна ежегодно пополняться новыми, все более мощными и интеллектуальными системами, комплексами и платформами для надводного и подводного сегментов Мирового океана. Мы активно участвуем в реализации этой задачи.

В создании морских робототехнических комплексов участвуют специалисты разного профиля: ученые, конструкторы, программисты, производственники, испытатели, поэтому решения исследовательских задач также проходят в совершенно различных областях применения современных технологий — от поиска новых материалов и адаптивных технологий, использования инновационной энергетики до создания взаимоувязанных систем искусственного интеллекта и технического зрения.

Главный центр робототехники в качестве научно-исследовательской организации Минобороны России уделяет большое внимание интересным  разработкам для оснащения надводных и подводных сил, береговых войск Военно-морского флота (ВМФ) новейшими образцами робототехнических комплексов морского применения.

Мы находимся в постоянном поиске молодых и перспективных предприятий, небольших творческих коллективов-разработчиков, занимающихся проработкой новых решений и принципов работы морских роботов. С организациями, занимающимися созданием таких комплексов в инициативном порядке, мы поддерживаем постоянное и тесное сотрудничество, готовы обеспечить им всестороннюю поддержку и помощь, в том числе прорабатывать весь комплекс вопросов: от приведения тактико-технических характеристик перспективных образцов в соответствие с требованиями Минобороны России и проведения испытаний до начала серийного производства перспективных образцов робототехнических комплексов.

Мы ведем работу по согласованию изменений в текущие программы обучения по специальностям, необходимым в сфере робототехники

Совместно с высшими и средними учебными заведениями как военного, так и гражданского направления мы ведем работу по согласованию изменений в текущих программах обучения по специальностям, необходимым в сфере робототехники. Обсуждаем введение новых специальностей, программ повышения квалификации, обучения гражданских специалистов и военнослужащих работе на новейших и перспективных робототехнических комплексах с применением компьютерных технологий и тренажеров. Это позволяет повысить эффективность обучения при одновременном снижении затрат на проведение аналогичного обучения с использованием реальных образцов на полигонах.

— Какие проекты подводных исследовательских роботов разрабатываются сегодня в России? Приняты ли они в эксплуатацию (на вооружение) и кто их разработчики?

— Проекты подводных исследовательских роботов, которые разрабатываются сегодня в России, можно условно разделить на две составляющие. Это разработка "классических" автономных необитаемых подводных аппаратов (АНПА) различных классов, которые себя уже хорошо зарекомендовали. Они находятся на вооружении ВМФ и их развитие продолжается.

И конечно же, новинка последних лет — автономные необитаемые подводные аппараты глайдерного типа. Многофункциональные подводные беспилотные платформы на базе АНПА глайдерного типа способны выполнять широкий спектр задач, и их применение особенно востребовано в области оперативной океанологии, что позволяет оптимистично смотреть на их скорейшее принятие в эксплуатацию.

Безусловными технологическими лидерами среди российских предприятий-разработчиков и научных институтов в области разработки и создания робототехнических комплексов морского применения, в том числе глайдеров, являются Санкт-Петербургский государственный морской технический университет, ЦКБ "Рубин", Научно-производственное предприятие подводных технологий "Океанос", Институт проблем морских технологий Дальневосточного отделения Российской академии наук.

— Сегодня в мире наблюдается очередной всплеск интереса к Арктике. Какие тенденции вы отмечаете в мировом и российском морском роботостроении для Арктического региона?

— Арктический бассейн Северного Ледовитого океана является самым труднодоступным и сложным для исследования районом Мирового океана в связи с его климатическими и физико-географическими особенностями. При этом Арктика — одно из немногих мест на планете, которым еще предстоит национальное присвоение, ведь изначально ресурсы Заполярья не были поделены между конкретными странами.

На арктические зоны претендуют как минимум пять государств: Россия, Норвегия, Дания, Канада и Соединенные Штаты. Все эти страны имеют выход к побережью Северного Ледовитого океана. Национальные претензии могут в будущем подкрепляться разными аргументами, но понятно, что главный из них — практический, то есть реальная готовность страны активно осваивать Север.

Особенности региона определяют высокую затратность проводимых здесь исследований: их дороговизну, трудоемкость, организационную сложность, потребность в специальных транспортных средствах, оборудовании и снаряжении. И хотя основным способом комплексного научно-производственного изучения Северного Ледовитого океана сегодня остается экспедиционный, можно отметить, что средства и методы океанологических исследований в мире эволюционируют в сторону использования стационарных и подвижных робототехнических средств различного исполнения.

За последнее время появились и наработали большой потенциал подводные планеры с гидростатическим принципом движения

За последнее время появились, оформились, получили признание и наработали большой научно-промышленный потенциал новые классы подводных роботов, в том числе и подводные планеры с гидростатическим принципом движения. Аппараты долговременного пребывания, такие как глайдеры различных типов, наиболее полно реализуют себя в задачах долговременного мониторинга, длительного перехода в указанную точку (в военных целях — с максимальной скрытностью), создания временной распределенной наблюдательной сети в указанном районе. Как можно видеть, все эти задачи должны решаться группой аппаратов, причем во взаимодействии с техническими средствами других типов и родов.

Актуальными задачами для российских ученых сегодня становятся разработка и внедрение новых методологий исследований Арктического бассейна, а также обеспечение высокотехнологичными морскими техническими средствами, которые были бы способны осуществлять плавание и проводить работы в прикромочной зоне и среди разреженных льдов, проникать под массивы сплоченных льдов или в припайные (неподвижные, прикрепленные к берегу — прим. ТАСС) льды, а также решать задачи оперативной гидрографии, океанологии и служить ретрансляторами данных для гражданских центров обработки информации и для объектов Минобороны России.

— О каких инновационных разработках в области подводного роботостроения может идти речь через 10–15 лет?

— Тренд "умные, небольшие, много и недорого" ("smart, small, many & inexpensive") постепенно начинает приобретать статус реалистичного, что подтверждают конкретные разработки современных роботов.

Отдельное направление представляют собой микророботы — исследовательские аппараты "карманного" формата, которые при весе 8–10 кг могут выполнять исследовательские миссии до 4 часов и на расстоянии до 4 км от точки запуска. Запускать их можно прямо под лед с рук, куда они и будут возвращаться по завершении исследовательской миссии. В настоящее время такие аппараты уже разработаны и проходят первые испытания. Особенностью этих маленьких роботов можно считать и возможность их совместной работы как друг с другом, так и с другими подводными аппаратами, находящимися в районе исследований.

Коллективное использование таких микророботов позволит расширить возможности, например, тех же арктических экспедиций в области океанологических исследований.

— Для чего подводные роботы нужны в Арктике?

— Для обеспечения безопасности инфраструктуры нефте-, газодобывающих предприятий, военной, транспортной инфраструктуры необходим постоянный мониторинг надводного и подводного пространства.

Одним из перспективных направлений развития робототехники является создание робототехнических морских комплексов с повышенной устойчивостью и неприхотливостью

Использование новейших разработок морских робототехнических комплексов позволяет повысить эффективность в целом при уменьшении финансовых и временных затрат на проведение работ по сбору различного рода информации.

Поэтому на текущий момент одним из перспективных направлений развития робототехники является создание робототехнических морских комплексов с повышенной устойчивостью и неприхотливостью, наиболее подходящих для суровых арктических условий.

Если для осуществления мониторинга надводной обстановки возможно привлечение и использование космических средств, то для слежения за подводной обстановкой в Арктике, в условиях обширного ледяного покрова, необходимо также использовать различные подводные робототехнические системы мониторинга подводной обстановки, универсальные робототехнические комплексы.

Со стороны зарубежных стран для решения данной задачи разворачиваются глобальные системы мониторинга Мирового океана, в том числе и на основе глайдеров. При этом высокие темпы формирования на новой технологической базе Единой системы глобального подводного наблюдения (Undersea Surveillance System — IUSS) во всей акватории Мирового океана (Атлантический, Индийский, Тихий океаны, Арктический бассейн) способствуют возникновению информационных преимуществ у экономических соперников РФ.

За рубежом создаются и практически внедряются морские маневренные, позиционные и стационарные системы наблюдения нового поколения

Одновременно с этим за рубежом создаются и практически внедряются морские маневренные, позиционные и стационарные системы наблюдения нового поколения с применением новейших сенсорных систем, современных каналов передачи данных, центров обработки информации и оперативного управления.

Согласно установленным планам и концепциям развития ВМФ РФ, Главный центр робототехники занимается проработкой вопросов создания российской морской информационно-измерительной сети (ИИС). Данные сети должны быть оснащены новыми эффективными видами морских транспортных робототехнических систем, обеспечивающих систематические наблюдения в Арктическом бассейне, сбор и распространение океанологических данных, подготовку различных анализов, необходимых для прогнозирования глобальных экологических процессов, включая влияние океана на климат, оценку состояния биоресурсов для сохранения прибрежной морской среды, уменьшение ущерба от опасных явлений.

При создании таких глобальных сетей на сегодня нет альтернативы использованию морских робототехнических систем, созданных на основе автономных необитаемых подводных и приповерхностных аппаратов, автономных донных станций.

Источник