Можно родиться в Германии, но практически полжизни провести в России, выучить язык и работать в самой суровой части страны — за полярным кругом – от Мурманска до Анадыри. Немецкий ученый, журналист, фотограф и альпинист Штеффен Граупнер в Арктике проводит половину года. В прошлом были горы Центральной Азии, Афганистана, Южной Америки, Индонезии и Восточной Африки (в том числе Музтагата (7546 м), пик Ленина (7134 м), Аконкагуа (6961 м), Охос-дель-Саладо (6893 м). А потом со Штеффеном случилась Россия: Камчатка, Чукотка, Земля Франца-Иосифа.
Больше двухсот медведей и один кит
«Я никогда не считал, сколько раз я был на Камчатке и Чукотке, наверное, больше 25. Во все времена года. Жил в яранге при -40С на улице, весной путешествовал на лыжах».
Однажды Штеффену пришлось ночевать в палатке на острове Ыттыгран рядом с древним эскимосским святилищем «Китовая аллея», еще лежал снег. «В такие моменты чувствуешь магию места. Человек, звезды и космос — больше ничего. Правда, всю ночь рядом с палаткой ходил медведь. Спать не пришлось».
Путешественник говорит, что медведей не боится, а уважает. Научился этому у жителей Чукотки и Камчатки.
«В этом году мы смогли увидеть больше 200 белых медведей одновременно. Это невероятное зрелище, такое бывает раз в жизни. Даже Никита Овсяников, ученый, который провел на острове Врангеля 37 сезонов, видел такое «собрание» впервые. К берегу вынесло тушу гренландского кита, и медведи, абсолютно не ссорясь, по очереди угощались. Там были и медведи-одиночки, и мамы с детенышами. Белые медведи очень умные и социальные животные, и мы увидели 1% от всех белых медведей, населяющих Землю».
Чукча Вова
Арктика с ее холодом, ветрами, айсбергами, прозрачным небом неожиданно богата на теплые встречи. Как-то один из полярников сказал: «Все лучшие люди уехали работать в Арктику».
Высокие широты, суровый климат, очень простой быт, отсутствие связи и интернета разворачивают порой очень разных людей друг к другу. В Арктике принято доверять. Метеорологи, полярники, ученые, туристические гиды, инспекторы национальных парков, те, кто много лет кочует одними маршрутами в северных морях, — одна многонациональная семья.
Больше всего в Арктике и на Севере России Штеффена поразили люди: «Такой открытости, готовности помочь я не встречал нигде».
«В больших городах ты видишь за день сотни людей, и все они совершенно не интересуются тобой, не смотрят в глаза, каждый занят собой. В Арктике все наоборот.
Там живет очень мало людей, но все они открыты, полны идей, уникальны, мужественны. Ты можешь доверять им, они доверяют тебе. Люди здесь очень просто живут. Меня изменили люди Чукотки. Я увидел, как мало им нужно для того, чтобы быть счастливыми. Они используют только то, что дает природа. И из этого шьют одежду, готовят пищу, строят дома. Им не нужен интернет, квартиры с удобствами.
В одну из экспедиций к острову Врангеля новозеландская туристическая компания, где работает Штеффен, взяла с собой двенадцатилетнего мальчика Вову из эскимосского села Новое Чаплино. Он чукча. У компании есть традиция — брать местных детей с собой, чтобы они увидели красоту своей малой родины.
«Вова плохо учился в школе, не любил читать, и можно было подумать, что он не слишком сообразительный, но это было не так. Есть много русских анекдотов про чукчей, что они медленные и не очень умные. Они ни медленные, ни глупые — они другие», — говорит Штеффен.
На корабле Вове предоставили целую каюту, хотели, чтобы мальчику было комфортно. Но оказалось, что он не привык жить один. Семья — самое главное для чукчей.
«Это сильно удивило меня, потому что мы все стремимся к независимости. Каждый подросток, конечно, хочет свою комнату. Каждый сам по себе. На Чукотке семья — это целый мир, отдельное общество. Ценность семьи очень высока. Вова научил меня этому», — говорит Штеффен.
Бабушка Ольга
Недалеко от Певека в яранге живет бабушка Ольга, там с удовольствием встречает гостей, рассказывает о себе.
Штеффен вспоминает Ольгу как одну из главных героинь своих путешествий: «У Ольги красивые руки. Такие могут быть только у человека, который много и честно работал, и потрясающее лицо со множеством морщинок».
Бабушка Ольга не знает, сколько ей лет, она рассказала, что для чукчей неважен год рождения, запоминается только день.
«Рассказы Ольги о традициях чукчей натолкнули меня на мысли, как мы сильно усложняем свою жизнь. Например, когда юноша и девушка чукчи решали пожениться, то просто вешали еще один полог в яранге родителей. С этого момента они считались мужем и женой. Все может быть просто. Если два человека хотят быть вместе, им не нужны разрешения и документы, нужно только желание быть вместе. Еще один урок Арктики — не придумывать проблемы там, где их нет», — говорит Штеффен.
Русская Арктика
«Арктика меняется, причем эти изменения и в хорошую, и в плохую сторону. Многие полярные станции находятся в ужасном состоянии. Если ты хоть немного знаком с советской историей, то знаешь, что был период освоения и изучения Арктики. С 30-х и по конец 50-х годов ХХ века тут была жизнь, строились станции, велась научная деятельность», — рассказывает Штеффен.
Есть у ученого друзья и на острове Врангеля, и на Земле Франца-Иосифа. Северный морской путь он прошел четыре раза.
«Когда смотришь архивные съемки и современное состояние многих полярных станций – то это, конечно, безрадостное зрелище. Ты видишь разруху: окна разбиты, инструменты разбросаны, на столах лежат книги и стоят тарелки и кружки – как будто много лет назад все люди просто исчезли отсюда. Но есть места, где все изменилось. Например, бухта Тихая. За последние годы полярную станцию очистили и постепенно приводят в порядок. Есть люди, которые любят Арктику и готовы работать там. И хочется быть среди них», — говорит путешественник.
Немецкий ученый предпочитает Аляске и Шпицбергену Русскую Арктику.
«Да, там тоже Арктика, но есть большая разница. Эти места совсем не задели мое сердце. Там все слишком организованно, чисто. Как будто ты находишься в зоопарке. Русская Арктика — дикая и настоящая. Мне и самому кажется, что здесь я почти русский».
