Валовое производство оленины станет в Якутии главным показателем оленеводства. Сейчас не то чтобы цифр, даже слова "оленина" нет ни в оперативных сводках, ни в официальной статистике. Получать федеральные субсидии пока можно и без этого, ориентируясь только на поголовье оленей. Однако разработанный Минфином РФ новый механизм господдержки регионов поставил во главу угла не число животных в стадах, а количество произведенной продукции.
Отчитываясь за 2017 год на итоговой коллегии, глава Государственного комитета республики по делам Арктики Прокопий Николаев перечислил множество цифр, так или иначе характеризующих положение дел в оленеводстве. Не упомянул только одну, и об этом ему напомнила присутствовавшая на заседании заместитель министра финансов Якутии Надежда Филиппова:
— Мы плавно переходим на модельный бюджет, а его главный критерий — валовая продукция. Поэтому, если мы не будем иметь данных по валовой продукции оленеводства и рыболовства, то ни одного рубля из бюджета не получим. Как понимаю, сейчас у вас такой цифры нет. Но вообще надо анализировать эти показатели лет за пять-десять и в дальнейшем работать именно над этим направлением, — подчеркнула она.
Такой цифры у главы госкомитета действительно не оказалось.
— По "валовке" замечание правильное, будем работать, — согласился он.
Модельный бюджет разработан Минфином России на основании расходных полномочий регионов. Сравнивая его с реальным положением дел, федеральный центр будет определять, где есть избыточные расходы, а кому действительно нужна поддержка.
Якутское оленеводство при той форме отчетности, которая существует сейчас, как раз может показаться московским финансистам бездонной бочкой, в которую безвозвратно вбухиваются огромные деньги. В прошлом году республика вложила в эту отрасль почти 700 миллионов рублей, и еще 212 миллионов на ее развитие было направлено из федерального бюджета. Отдачу в тоннах мяса не считали — это имеет предысторию.
Валовую продукцию сняли с учета в 2007 году, когда оленеводство в Якутии оказалось на грани исчезновения из-за сокращения поголовья, и на забой животных наложили мораторий. Впоследствии запрет отменили, и до 2014-го республиканский минсельхоз вел статистику производства оленины. Однако объемы были маленькими, и с передачей отрасли в ведение Госкомарктики их опять перестали учитывать.
При огромных объемах господдержки дела в якутском оленеводстве идут тяжело, и существенно увеличить количество животных пока не удается
Возобновить отчетность ведомству не составит труда. Другой вопрос, какое содержание будет вложено в эту форму. Судя по обрывочным данным, заготовка мяса в отрасли в последние годы не превышает 300-500 тонн. Глава госкомитета объявил, что на 2018-й поставлена задача довести его производство до тысячи тонн. Но смогут ли оленеводы пустить на забой сразу около 20 тысяч оленей?
Сейчас в стадах насчитывается 156 тысяч животных. Это лучше, чем в начале 2017-го, но прирост носит локальный характер (пять лет назад, к примеру, поголовье составляло 195 тысяч). Для выполнения задания оленеводам надо будет резко улучшить качественные показатели, что до сих пор не получалось. В частности, ежегодно около 30 тысяч оленей попадают в разряд непроизводительных отходов — убегают из стад вслед за дикими сородичами, гибнут от болезней, становятся жертвами хищников.
При огромных объемах господдержки дела в отрасли идут тяжело. На бюджетные деньги строятся базы и жилье, закупаются передвижные дома, оборудование, техника, горючее и многое из того, что необходимо людям в быту. Однако число оленеводов постоянно сокращается: в 2015 году со стадами кочевали более двух тысяч человек, в 2016-м — 1842, сейчас осталось менее 1800.
Кочевой быт с буржуйками и свечами не устраивает молодежь. Чтобы обеспечить на каждом маршруте цивилизованные условия жизни, не хватит никакого бюджета. Жить кочевникам приходится в основном в чумах и палатках. В 2015-м, к примеру, оленеводческие хозяйства закупили почти 53 тысячи метров палаточного материала — по 30 метров на каждого оленевода! И подобные закупки им приходится делать ежегодно.
Есть районы, где пасти оленей разучились вообще. В некогда оленеводческий Аллаиховский улус дважды завозили более тысячи племенных животных — все разбежались. Сейчас там нет ни одного домашнего оленя. Той же дорогой идет Абыйский улус.
— Когда я уходил оттуда, там было семь тысяч оленей. Сейчас осталось 20 голов, — рассказывает бывший руководитель района, а ныне депутат парламента республики Иван Горохов.
