Российские компании не начинают новые проекты нефтегазодобычи в Арктике, но разведку ведут: растущий спрос на энергоносители потребует освоения новых месторождений.
Спрос на нефть в мире к 2035 году увеличится как минимум на 10–15%, а на газ — на 35–40%, поделились с РБК+ прогнозами в пресс-службе Минэнерго России.
Мировую нефтегазовую отрасль ожидает в ближайшие годы дефицит добычи на традиционных месторождениях, так как их открывается все меньше и меньше, а вырабатываемость растет быстрыми темпами. В авторской статье курирующего нефтегазовую отрасль заместителя министра энергетики Кирилла Молодцова, опубликованной 23 марта в «Российской газете», отмечается, что в России «значительный потенциал сосредоточен в кладовой углеводородных ресурсов — Арктической зоне — регионе, который в перспективе 20 лет имеет все шансы стать драйвером российской и даже мировой нефтегазодобычи».
Пока основным видом работ на российском арктическом шельфе является геологоразведка, а добыча идет только на Приразломном месторождении «Газпром нефти» в Печорском море. Промышленная разработка этого месторождения была начата в декабре 2013 года. Новый сорт нефти ARCO (первая в России нефть арктического шельфа) поступил на мировой рынок в апреле 2014 года. По итогам прошлого года добыча составила 2,6 млн т нефти, но после 2020 года ожидается ее удвоение.
Трудности разведки
Из-за западных санкций открытым остается вопрос нехватки у российских компаний технологий для разведки в Арктике. «Арктические шельфовые проекты России находятся в замороженном состоянии. Причина даже не в их более высокой себестоимости в сравнении с месторождениями Западной и Восточной Сибири, а в отсутствии у России технологий для их разработки, ведь американская ExxonMobil и британская BP, обладающие этими технологиями, вышли из российских проектов», — признает старший аналитик компании «Альпари» Роман Ткачук.
Аналитик отмечает, что многие западные нефтесервисные компании также уменьшили размер своего бизнеса в России. «Санкции вводятся быстро, а снимаются годами, поэтому скорого возвращения западных компаний в проекты ждать не стоит», — отмечает он.
Ведущий аналитик по корпоративным рейтингам RAEX («Эксперт РА») Филипп Мурадян согласен с тем, что российским компаниям сейчас сложно привлечь не только западных партнеров, но даже подрядчиков, так как с августа 2014 года действуют санкционные ограничения по передаче российским компаниям оборудования и технологий для разведки и добычи нефти на глубоководных шельфовых месторождениях. По его словам, сегодня «геологоразведочные работы на арктическом шельфе действительно не являются приоритетными для компаний по причине наличия значительного количества более рентабельных, с учетом риска, проектов на традиционных месторождениях».
В свою очередь, Роман Ткачук замечает, что сейчас вряд ли существует и возможность привлечения западного финансирования, в то время как эти масштабные проекты требуют значительных инвестиций на геологоразведку, бурение и разработку.
«Средняя себестоимость добычи нефти в России — от $10 до $15 за баррель, эта цифра включает в себя как операционные издержки, так и издержки возврата инвестиций капитального характера» — такие данные приводил министр энергетики Александр Новак в октябре 2017 года в ходе правительственного часа в Думе. «А где новое месторождение, арктический шельф, себестоимость, например, не менее $50 за баррель», — добавил министр. В марте того же года в ходе форума «Арктика — территория диалога» Александр Новак назвал и цену на нефть, при которой добыча на шельфе будет рентабельной.
Сейчас стоимость Brent превышает 70%, но промышленная добыча на шельфе — это дело не сегодняшнего, а завтрашнего дня.
Тем не менее, по словам доцента Высшей школы корпоративного управления РАНХиГС Тамары Сафоновой, малое количество крупных открытий «подталкивает компании входить в новые проекты по разведке и разработке труднодоступных месторождений с целью инвестиций в будущее и расширения масштабов собственного бизнеса».
«Уже через несколько лет ныне дорогостоящие и эксклюзивные технологии добычи могут стать гораздо доступнее, так как технологии совершенствуются и позволяют год от года сокращать удельные затраты на добычу углеводородов. Это дает нам основание утверждать, что в будущем разработка труднодоступных месторождений будет давать более значимый экономический эффект», — считает Тамара Сафонова.
С тем, что проводить геологоразведочные работы в Арктике необходимо уже сейчас, согласен и Филипп Мурадян.
Игроки и расклады
Главным игроком на арктическом шельфе России будет, скорее всего, «Роснефть», считают эксперты. Сейчас у компании больше всего лицензий на работу в пределах морских акваторий — 53. Еще 41 лицензия у «Газпрома», 14 — у ЛУКОЙЛа и семь — у НОВАТЭКа (всего 138 лицензий на добычу углеводородов, по данным на конец февраля 2017 года).
Тамара Сафонова обращает внимание, что крупнейшим независимым поставщиком услуг из числа буровых компаний России является «Буровая компания «Евразия», которая входит в группу Eurasia Drilling Company Limited (EDC). Кроме того, на российском рынке оказывают услуги такие независимые игроки, как «Интегра», «Газпром бурение», Сибирская сервисная компания, «Геотек Холдинг», «Ру-Энерджи Групп», «Римера» и другие компании. Вертикально интегрированные нефтяные компании (ВИНК) имеют также в своем составе соответствующие подразделения или общества, как, например, «Татнефть-Бурение».
Роман Ткачук напоминает, что на российском рынке продолжает работать международная нефтесервисная компания Schlumberger.
В то время как многие западные компании покинули российский рынок, эта компания воспользовалась ситуацией и нарастила продажи в нашей стране, говорит эксперт. Роман Ткачук также отмечает, что опыт добычи нефти в сложных проектах есть у «Сургутнефтегаза», который в перспективе «может создать совместные предприятия по разработке сложных месторождений с другими российскими мейджорами».
Тамара Сафонова, в свою очередь, приводит в качестве успешного примера бурение сверхглубоководной поисково-оценочной скважины «Мария-1» на шельфе Черного моря, которое сейчас проводит «Роснефть» совместно с итальянской компанией Eni — своим стратегическим партнером. Эксперт напоминает, что развитие проектов в Арктическом регионе может стимулировать налоговая политика государства: применяется нулевая ставка налога на добычу полезных ископаемых, снижен налог на прибыль и отменены экспортные пошлины.
