Русская колония на архипелаге Шпицберген планирует стать центром заполярного туризма. Что ждёт путешественника на островах в Северном Ледовитом океане.
Лонгйир — типичный город в норвежском стиле: разноцветные деревянные домики, аэропорт с регулярными рейсами, бары с каминами, супермаркеты. Цены на продукты сильно выше средних европейских, зато всё есть, как на большой земле. При входах в магазины стоят не только квадратные камеры хранения, но и вытянутые сейфы – для сдачи винтовок и ружей, без которых за пределы города носа не сунешь: медведи. Их в округе больше, чем людей.
Лонгйир с населением чуть более 1800 человек — город столичный. Это административный центр крупнейшего полярного архипелага Шпицберген, который всего-то насчитывает около 2500 тысяч жителей. Из них 70% норвежцев, 20% русские, остальных – понемногу со всего света. Из трёх крупных островов населён только один – Западный Шпицберген. Это самая северная часть королевства Норвегии, но, благодаря особому статусу, значительную по арктическим меркам хозяйственную деятельность здесь осуществляет и Россия. На острове расположен наш населённый пункт — посёлок Баренцбург, а также законсервированные посёлки Пирамида и Грумант.
Кстати, профиль «устойчивой хозяйственной деятельности» в Шпицбергенском трактате прописан чётко: добыча и разработка полезных ископаемых, то есть угля. Правда, запасы его давно истощились, добыча нерентабельна, а то, что извлекается, идёт на отопление для островитян. Зато позволяет государствам-партнёрам сохранить жизнь на этом далёком кусочке суши. Норвежский Лонгйир давно перепрофилирован на туристическую отрасль. Той же целью озадачились и российские власти. Норвегия привозит сюда более 70 тысяч путешественников ежегодно, а от России пока не набирается и тысячи. Почему так мало наших хотят увидеть самый северный памятник Ленину?
Полярная история
Первые люди, приставшие на лодках к этим скалистым берегам в начале XVI века, были промысловики-китобои. По версии норвежских историков то были викинги, по версии русских – поморы. В любом случае, это были люди самоотверженные: все острова Шпицбергена, или, по-норвежски, Свальбарда, находятся севернее 76-го градуса северной широты. Курортом здесь и не пахнет: человека ожидают испытания полярной ночи, пронизывающие ветра и снежная слепота.
Шпицбергеном, то есть «острыми горами» в переводе с голландского, архипелаг назвал Виллем Баренц в конце XVI века. При этом вплоть до начала XX века острова оставались «ничейными», как, например, Антарктида, которая и сегодня не принадлежит ни одному государству мира. Всех китов в округе истребили ещё в XVIII веке, так что больше ста лет человеку в эти края заходить не имело смысла. Но с ростом исследовательского интереса к полюсам недоступности возродился и интерес к Шпицбергену, как к удобному месту старта арктических экспедиций. Но если в Норвегии полярные исследования становились практически брендом, то в России к аналогичной деятельности относились как к заурядной исследовательской задаче. «Большая публика о севере не знала, не хотела знать, и к вопросу об исследовании севера и северного морского пути относилась нередко как к академическому предприятию, ничего общего не имеющего с практической жизнью», — делился воспоминаниями геолог Иннокентий Павлович Толмачёв, в 1899 году избранный учёным хранителем геологического музея Императорской Академии Наук.
И, если бы не доклад «О Шпицбергене и о правах русских на этот архипелаг-остров» сибирского золотопромышленника Михаила Сидорова на заседании Общества для содействия русской промышленности и торговле в 1871 году, никто, быть может, не подумал, что России желательно заявить своё присутствие на этой территории. В своём докладе Сидоров отметил: «Русские поселения на Груманте были древнее всех других, и поэтому за русскими следует признать территориальные права на Шпицберген, где промыслами и мореплаванием занимался 400 лет род Архангельских купцов Старостиных».
В 1920 году в Париже был подписан Шпицбергенский трактат, определяющий суверенитет Норвегии над этой территорией. Вместе с тем трактат предоставлял ещё восьми странам-подписантам (США, Дании, Японии, Франции, Италии, Нидерландам, Великобритании и Швеции) равные права на коммерческую и хозяйственную деятельность в любой точке архипелага, кроме заповедников. Россия то заседание пропустила, однако чуть позже также подписала соглашение. К настоящему времени среди участников договора более сорока стран, но Норвегия и Россия ведут здесь самые масштабные работы, имеют собственные – довольно крупные по арктическим меркам – населённые пункты, а русский и норвежский языки признаны на архипелаге государственными.
Капсула времени советского быта
Два советских посёлка, созданные на угольных рудниках, — Пирамида и Грумант – законсервированы. При въезде в Пирамиду стоит памятная вагонетка с последней тонной угля, добытой в этом посёлке. Точнее, уголь в неё регулярно подсыпают, а туристы растаскивают на сувениры. Сейчас в Пирамиде живёт смотритель и 5-10 человек, обеспечивающих сохранность инфраструктуры. В вечных арктических льдах неоткуда взяться пыли, мху или плесени, поэтому кажется, будто люди покинули посёлок буквально вчера. В столовой можно полистать книгу отзывов с жалобами на невкусные консервы. В кинозале стоит застывший на середине мотка плёнки киноаппарат. Сверкает на солнце голова самого северного на свете памятника Владимиру Ильичу Ленину – он задумчиво смотрит на фьорд, отвернувшись от спортивного комплекса. Жильё в Пирамиде проектировались в коммунистическом духе. Это были общежития без отдельных кухонь: для пирамидчан (должно быть, именно такой этнохороним применялся к местным жителям) работала одна центральная столовая. Теперь местные чайки пользуются карнизами окон столовой как прибрежными скалами: вьют гнёзда и устраивают здесь птичьи базары.
Добыча местного угля всегда была слишком дорогой, но в отсутствии транспортного сообщения по железным дорогам и активного развития военной промышленности на Севере в первой половине прошлого века, рудники Шпицбергена были нужны стране. Отсюда по воде уголь доставляли на Кольский полуостров и в Архангельскую область.
«Пирамида – это что-то вроде декорации к «Пикнику на обочине» Стругацких, только эффектнее, потому что никакая это не декорация, а реальность, — говорит Вадим Мамонтов, основатель и генеральный директор компании Russia Discovery, предлагающей регулярные туры на Шпицберген. – Мы возим сюда туристов как в капсулу времени советского быта, как в едва не сбывшуюся коммунистическую мечту».
На противоположном от Пирамиды берегу Исфьорда стоит российский посёлок Баренцбург. Он также возник на месте угледобычи. Здесь и по сей день ведутся разработки, это самая маленькая угольная шахта России. Из 150-160 тысяч тонн добываемого ежегодно сырья 30 идёт на отопление самого Баренцбурга, а остальное экспортируется в Англию, принося незначительный доход, даже близко не покрывающий расходов на содержание шахты.
Как правило, именно в Баренцбурге селятся участники отечественных снегоходных маршрутов по Шпицбергену. Здесь есть трёхзвёздочный отель и два хостела, бар, вертодром и одна из самых северных в мире пивоварен. Для производства пива используют ледниковую воду. На действующий неподалёку рудник водят экскурсии. В музее «Помор» можно найти исторические документы, коллекцию археологических находок поморской культуры и снимок маленькой Майи Плисецкой – в Баренцбурге прошло детство балерины, её отец с 1932 по 1936 годы руководил трестом «Арктикуголь» и был генеральным консулом СССР на архипелаге.
Долгое время большая часть хозяйственной деятельности нашей страны на Шпицбергене была дотационной и носила исключительно имиджевый характер – нерентабельная добыча полезных ископаемых ради факта наличия хозяйственной деятельности на архипелаге. Но в 2011 году государственный трест «Арктикуголь», занятый разработками с 1932 года и являющийся основным российским хозяйствующим субъектом на Шпицбергене, начал процесс диверсификации, став, кроме прочего, туроператором. До конца 2015 года эта деятельность также была дотационной.
Стоявший у истоков процесса Вадим Мамонтов вспоминает: «В 2013 году мы вместе с Тимофеем Рогожиным (ныне руководитель центра арктического туризма «Грумант» — подразделения «Арктикугля», единственного отечественного туроператора Шпицбергена — «Эксперт online») прибыли на архипелаг с разведывательной целью. Из одной только Норвегии приезжает 50 тысяч туристов, а из России – всего ничего. Они занимаются этим уже давно, а мы только начали».
Действительно, западному туристу это направление знакомо далеко не первый десяток лет. Огромная популярность Шпицбергена среди путешественников удивляла ещё Рауля Амундсена. В фильме «Красная палатка» 1969 года, не понимая, как можно превратить полную опасностей территорию в аттракцион, Амундсен устами актёра Шона Коннери печально произносит: «Толпы туристов в Ню-Олесунне (норвежский город на Шпицбергене, — «Эксперт online»)? Охотятся за сувенирами? Странные люди!» Это были первые туристы на архипелаге — люди, приехавшие проводить дирижабль «Италия» в экспедицию к Северному полюсу. Сегодня основу турпотока составляют норвежцы, приезжающие сюда на уикэнд.
Тем временем, представители центра арктического туризма «Грумант» сообщают такую статистику по гостям из России: «202 человека уже решились на путешествие зимой-весной 2016 года и 87 человек – летом. Мы не ожидали такого наплыва желающих и приняли решение увеличить парк еще на 6 новых снегоходов – теперь их 23».
Невысокий интерес россиян к Шпицбергену обуславливает практически полное отсутствие прямых рейсов из России. Есть всего несколько чартеров за сезон из Москвы в Баренцбург, и те предназначены для перевозки вахтовиков «Арктикугля» и учёных. Единственный вариант — лететь «Норвежскими авиалиниями» в Лонгйир с пересадкой в Осло, для чего нужно получать Шенгенскую визу, хотя для посещения самого Шпицбергена россиянам она не требуется. «Грумант» готов обеспечить прямые авиаперевозки, как только количество желающих увеличится и стабилизируется. В планах компании на ближайшие пару лет – запуск пробной чартерной цепочки.
Цена полярного туризма
Между Россией и Норвегией на Шпицбергене нередко вспыхивают мелкие конфликты. В 1993 году Московский Монетный Двор отчеканил монеты с изображением карты островов и надписью «Российская Федерация». Однако, в соответствии с международным законодательством, запрещающим изображать на денежных знаках государств территории, которые им не принадлежат, Норвегия потребовала изъять монеты из оборота. Регулярно возникают споры о праве русских на рыбную ловлю в здешних водах.
Туризм, самая оживлённая и перспективная отрасль хозяйства и экономики на Шпицбергене, тоже часто попадает под раздачу.
«В данный момент для туриста с российской стороны закрыта самая высокая точка архипелага – гора Ньютон, высотой 1713 метров, — говорит Вадим Мамонтов. – Также закрыт для проезда Ню-Олесунн – научный посёлок, знаменитый тем, что именно отсюда стартовали арктические экспедиции Рауля Амундсена и Умберто Нобиле. Здесь разворачивается действие упомянутого фильм «Красная палатка», повествующий об экспедиции Нобиле к Северному полюсу. Со времён той экспедиции в посёлке стоит стартовая вышка для аэростатических аппаратов. Так что единственное необходимое содействие, которого мы ждём от власти – это помощь в урегулировании всех мелких конфликтов для достижения паритета туристских возможностей обоих государств».
В остальном есть все предпосылки для развития российского арктического туризма, особых ключевых решений от правительства не требуется. Повышение курсов евро и доллара сработало в нашу пользу, теперь мы можем неплохо конкурировать с Норвегией по ценам на туры. Так, наши зимние предложения начинаются от 69 000 руб., тогда как их снегоходные туры обойдутся минимум в 2 000$».
Тимофей Рогожин, напротив, не видит в ограничениях с норвежской стороны никакого конфликта: «По закону Шпицберген делится на 10 зон, с определённым порядком посещения каждой. Туристам можно свободно перемещаться без сопровождения, спутникового телефона и оружия только в населённых пунктах. Остальные зоны делятся на те, где можно находиться с гидами, те, куда пускают только по специальному разрешению норвежского правительства, те, куда могут заходить только учёные, и так далее. Законодательство жестоко ко всем, и, например, гора Ньютон, Ню-Олессунн и множество других мест – заповедные зоны, отсюда и ограничения. Лично мне эта ситуация не кажется конфликтной.
Что же касается государственной поддержки, мы, хоть и находимся на российском островке, размером 251 квадратный километр, но, к сожалению, не попадаем в целевые программы развития русской Арктики. Думаю, массово люди пока не едут сюда не из-за отсутствия чартеров, неправильного маркетинга или отсутствия поддержки власти. Просто в стране пока слабо развита культура познавательных путешествий».
В партнёрстве с наукой
Пока «Арктикуголь» закупает новые снегоходы, готовясь к растущему интересу к арктическим путешествиям наших сограждан, некоторые учёные, занятые исследованиями на архипелаге, относятся к ситуации с опаской: «Слава богу, туризм и наука здесь никак не пересекаются, пока люди не ходят по Шпицбергену толпами, как по Колизею! – сообщает один из исследователей. — Мы сами по себе. Есть даже польза какая-никакая: можем иногда с туристами на судне добраться до места работ».
Факты полезного взаимодействия с туризмом также вспоминает Виктор Серов, организатор экстремальных экспедиций и бывший сотрудник Арктического и антарктического научно-исследовательского института: «Конкретно на Шпицбергене из-за его труднодоступности и экстремальных условий практически нет «беспризорных», самостоятельных путешественников, которые могли бы помешать учёным. А от профессионального туризма с ответственными гидами науке, наоборот, сплошная польза. Например, по просьбам исследователей я нередко брал с собой в экспедиции измерительные приборы – туда, куда тяжело или слишком дорого добраться самим учёным. Такая вот гражданская наука».
Интересно, что экологический аспект пребывания людей на этой территории был прописан ещё в Шпицбергенском трактате, хотя в начале прошлого века об этом редко задумывались. За состояние окружающей среды на архипелаге отвечает норвежская сторона. Туристские маршруты разработаны в обход заповедников, организован раздельный сбор мусора. «62-65% территории архипелага – особо охраняемые зоны. Если прибавить к этому всё побережье, тоже охраняемое, разумеется, то получится целых 80%. Количество туристов может увеличиться до ста тысяч в год, но я ручаюсь, Норвегия никогда не позволит ни себе, ни нам, довести его до двухсот тысяч. Так же, как и не позволит портить экологию добычей каких-либо полезных ископаемых, кроме угля», — говорит Тимофей Рогожин.
Вадим Мамонтов уверен, что у Шпицбергена как туристического направления нет, и в ближайшее время не будет альтернатив: «Шпицберген невозможно сравнивать с другими направлениями. Разве что с Чукоткой (однако на Чукотке нет сползающих ледников и фьордов), или с космосом. Но если космос – пока слабо развитая отрасль туризма с неконкурентными ценами, то полярные территории – относительно доступные окраины человеческого бытия. Тут и рекламы особой не нужно. Людей по природе своей манит север. Манит своей особой сдержанной красотой, необыкновенными — почти космическими — ландшафтами, а поселки-призраки добавляют тайны к необычной картинке».
Количество российских туристов, посетивших Шпицберген в 2015 году, увеличилось на треть по сравнению с прошлым годом, и составило 300 человек. К концу 2017 года прогнозируется увеличение потока до 1000 человек. С 1 января 2016 года трест «Арктикуголь» вышел на полное самофинансирование туристической деятельности. В конце декабря 2015 года туроператор заявил о скором — первом за три года — повышении цен на снегоходные путешествия. «Безусловно, мы будем оставаться дешевле, чем норвежские туроператоры, но всё-таки разница уже не будет такой существенной», — сказано на страничке «Груманта» в социальной сети.
