Из-за неурегулированной правовой коллизии коренные малочисленные народы Севера могут остаться без земли, а значит, и без средств к существованию. С января 2018-го за пользование оленьими пастбищами и охотничьими угодьями им надо платить, но необходимые для выпаса оленей территории таковы, что даже символическая плата кочевникам не по карману.
В противоречие вступили два федеральных закона. В соответствии с законом о гарантиях прав коренных малочисленных народов земли различных категорий предоставляются общинам для осуществления традиционной хозяйственной деятельности безвозмездно. На территориях, о которых идет речь, предки нынешних кочевников жили сотни лет, здесь сформировались этносы, поэтому люди не без оснований считают эти земли исконно своими.
Однако при принятии Земельного кодекса Госдума ограничила масштабы безвозмездного предоставления земли общинам участками, необходимыми только для строительства зданий и сооружений. А что строит оленевод на кочевье? Он ставит чум или палатку площадью несколько квадратных метров. К сооружениям можно отнести кораль — изгородь, за которую оленей загоняют для пересчета или проведения других работ. Это еще несколько гектаров. Но в чуме и даже в корале стадо не выпасешь. Олени постоянно кочуют в поисках ягеля, проходя за год огромные расстояния. За эти тысячи квадратных километров пастбищ теперь надо вносить арендную плату.
До последнего времени противоречия в законодательстве носили бумажный характер. Но с 1 января норма Земельного кодекса, в соответствии с которой оленеводы должны арендовать у государства землю под выпас животных, вступила в силу. Отдельно надо будет платить и за использование охотничьих угодий, а они на Севере, как правило, занимают ту же территорию, что и пастбища.
Глава кочевой семейно-родовой общины из Томпонского улуса Мария Погодаева подсчитала, во что выльются эти платежи для ее хозяйства.
— Даже если установят ставку один рубль за гектар, наша община должна будет платить за аренду 396 тысяч рублей ежегодно, — отмечает она.
Кроме того, чтобы не лишиться выданной на 25 лет лицензии на охоту, община должна оплатить охотхозяйственное соглашение (по рублю за гектар) — это еще 396 тысяч. Помимо этого общинники обязаны провести внутрихозяйственное устройство с использованием данных аэрокосмических съемок.
— Эта услуга стоит более 400 тысяч рублей, — говорит Погодаева.
С 1 января вступила в силу норма Земельного кодекса, в соответствии с которой северяне должны платить за использование земли под выпас оленей
Итого, по самому скромному счету оформление земли обойдется оленеводам в 1,2 миллиона рублей. При этом надо принять финансовое участие еще и в общей для региона работе — составлении схемы использования и охраны охотугодий, которая стоит 140 миллионов.
Между тем кочевники в Якутии (да и где угодно) далеко не самые богатые люди. Оленеводство в регионе не заглохло лишь благодаря дотациям из бюджета. Оно вообще балансирует на грани сельскохозяйственной отрасли и традиционного уклада жизни, позволяющего сохранить до лучших времен не просто культуру, обычаи и языки малочисленных народов, но и сами эти народы. Пока вложений в данную сферу деятельности больше, чем отдачи от нее. Чтобы две тысячи оленеводов могли сводить концы с концами, им даже ежемесячно добавляют к зарплате из казны.
Республика выкладывает эти деньги (в 2017-м бюджетные затраты составили без малого 700 миллионов рублей) не просто так. Стоит задача создать нормальную современную отрасль, наладить товарное производство. Но арендная плата добьет оленеводческие хозяйства. Свободных средств у них не бывает. Если оплачивать аренду пастбищ за счет забоя животных, для чего будет нужна эта земля? Законодатель оставил кочевникам лишь один вариант развития событий: до конца зимы пировать, доедая оленей, а потом подаваться в безработные.
Государственное собрание Якутии подготовило и направило в Госдуму поправки в федеральные законы, принятие которых позволило бы разрешить противоречие — в пользу, разумеется, коренных малочисленных народов. Однако этот документ больше года лежит там без движения.
Как полагает Мария Погодаева, решение проблемы тормозит "добывающее" лобби. Места, где кочевники пасут оленей, могут таить в себе ископаемые богатства, и есть силы, которые боятся утратить контроль над этими территориями.
— Мы считаем, что оплата в рассматриваемых случаях в принципе неприемлема и даже безнравственна, поскольку мы, малочисленные народы Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации, претендуем на свои исконные земли, — отмечает глава родовой общины.
