Автор: admin

Депутат от ЛДПР Владимир Сысоев внес в Госдуму законопроект, который вводит запрет на захоронение отходов на территории Арктики."Законопроектом предлагается ввести запрет на захоронение отходов на территории Арктической зоны, что станет одним из первых шагов законодательного регулирования, направленного на защиту экологии Арктики", — говорится в пояснительной записке к законопроекту.

Как отмечается в сопроводительных документах, "Стратегией развития Арктической зоны РФ и обеспечения национальной безопасности на период до 2020 года" предусматривается, в том числе, создание и развитие эффективной системы обращения с отходами производства и потребления в Арктике, их максимальное вовлечение в хозяйственный оборот, ограничение ввоза на эту территорию продукции, тары и упаковки, утилизация которой экономически и технологически не обеспечена.

В тоже время, в арктическом регионе в целом складывается напряженная экологическая ситуация, пишет депутат. "Большое число нарушений природоохранного законодательства допускается недропользователями. Основные угрозы экологического характера связаны с промышленным освоением ресурсов, но они усугубляются проблемами обращения с отходами", — отмечает парламентарий.

По его словам, на сегодняшний день на арктической территории накоплено большое количество отходов, в том числе брошенный фонд разведочных скважин первой волны освоения Крайнего Севера.

"К последствиям промышленного освоения севера можно отнести брошенную технику, скважины, оборудование. Все это требует сейчас очистки и рекультивации", — подчеркивает Сысоев.

Он также обращает внимание на то, что проблема усиливается отсутствием действующего законодательного механизма нормативного правового регулирования федерального уровня.

"Запрет на захоронение отходов на территории Арктической зоны РФ остановит рост количества имеющихся отходов, не усугубляя экологическую обстановку в регионе", — считает автор инициативы.

Источник

Частота проведения совещаний Минобороны по вопросам восстановления военной инфраструктуры в Арктическом регионе (Новосибирские острова, архипелаг Новая Земля и другие территории, включая пункты материально-технического сопровождения Севморпути) напрямую влияет на градус комментариев со стороны западных «друзей России».

Небезызвестный американский сенатор Джон Маккейн – тот самый, которому импонирует позирование перед объективами фотокамер совместно с «бородатыми мальчиками», впоследствии странным образом становящимися у руля международных террористических группировок, каждый отчёт по Арктике главного оборонного ведомства РФ воспринимает очень близко к сердцу. Так близко, что практически любой комментарий этого г-на сводится к американскому аналогу «проср..липолимеры».

«Мы безнадёжно уступаем русским в вопросах развития военной инфраструктуры в Арктике», — тот самый тезис, который Маккейн и прочие из той же «партнёрской» камарильи эксплуатируют с тех самых пор, как Россия начала вновь обращать самое пристальное внимание на арктический регион, параллельно занимаясь строительством новых ледоколов и возведением военной инфраструктуры.

В декабре прошлого года в британском издании The Times появился материал, в котором собрана квинтэссенция антироссийских фобий последнего времени. В материале, носящем говорящее название «Арктическая агрессия», автор пытается выстраивать весьма оригинальную логическую цепочку. По мнению британского «эксперта», Арктика – это третье направления для «путинской агрессии». Сразу же возникает вопрос: а какие же ещё два… направления?.. Автор на страницах The Times сообщает, что первое направление – Украина, где Владимир Путин, видите ли, «передвинул европейские границы» (это цитата); второе направление – Сирия. Оказывается, Россия «агрессорствует» и там. Границы, вроде как, не двигает; выкашивает КАБами, ОФАБами БетАБами террористическую нечисть, однако, по мнению, «таймсовского эксперта», сие есть тоже акт агрессии, ибо «страдают умеренные». Ну те самые умеренные, которые из поставляемых через территорию Турции и других соседних с Сирией государств американского, саудовского и др. вооружений, применяют его не только против правительственных войск (войск легитимного президента и кабмина САР), но и против мирных жителей многострадального сирийского государства.

Так вот, британский «эксперт» в своём материале ещё больше полугода назад обозначил «генеральную линию партии», на основании которой «Россия агрессивно ведёт себя и в Арктике». И, как водится, освещение этой «генеральной линии» продолжается и сегодня. Особенно усердствуют зарубежные СМИ, которые годами напролёт получают финансирование из финансовых и политических центров, существование которых зиждется на попытках сдерживания России и всех тех, кто не вписывается в архитектуру упомянутой «генеральной линии».

За последние несколько месяцев в западных изданиях самого разного масштаба успели появиться буквально сотни статей о том, что в отношении России в Арктике необходимо непременно выставить барьер. Этим барьером называется размещение натовского контингента в арктических секторах «ответственности Североатлантического альянса». Инициатива самого НАТО сводится к необходимости проведения систематических учений в арктическом регионе. А учитывая тот факт, что с некоторых пор весьма глупо аргументировать такого рода идеи «северокорейской» или «иранской» угрозами, обоснования порой приводятся и вовсе экзотические. Как пример, «экологическая безопасность в арктическом регионе». Видимо, нужно понимать так, что кроме натовских «белых ангелов» за экологию в Арктике взяться некому. Даже Greenpeace не у дел… На фоне таких аргументов даже «иранская угроза» выглядит с позиций натовской логики правдоподобнее – для тех, кто готов, простите, «хавать» такую ахинею.

В общем, если верить сведениям, публикуемым в западных СМИ, то получается, что грядёт очередной этап перелёта натовских «голубей мира» — теперь от западных рубежей России (от Прибалтики) в сторону арктических широт. Правда, нужно отдать должное старине Маккейну, который о «голубях мира» печётся. Американский сенатор задаётся вопросом, а хватит ли «оперения» у этих «голубей», чтобы попытаться выставлять русским какие бы то ни было барьеры в суровых широтах Арктики? Хватит ли выучки и подходящей военной техники, чтобы «бдить за экологией» там, где для натовских теплолюбивых членов слово «песец» — это не только животное… Заметим, что это вовсе не наше «шапкозакидательство», как можно было бы подумать, а реальные вопросы на реальных совещаниях в Сенате США от не раз упомянутого комитетчика по вооружениям, сбитого над Вьетнамом сокола, Джона Маккейна.

Журналисты решили поинтересоваться по поводу заявлений о необходимости натовского военного присутствия у главы МИД России Сергея Лаврова. Сергей Викторович заметил, что с вопросами по поводу натовских опасений и озабоченностей лучше бы обращаться к самим озабоченным из НАТО. Однако всё же решил конкретизировать и официальную российскую позицию по этому вопросу.

По словам министра иностранных дел России, в Арктике на данный момент попросту нет проблем, которые могли бы хоть как-то намекать на необходимость присутствия натовского военного контингента.

То есть Западу послан сигнал о том, что у России есть свои экологи (а если угодно, то «экологи»), которые с экологией в Арктике профессионально разберутся без вмешательства тех, кто уже успел «экологически» нагадить от Югославии и Афганистана до Ирака и Ливии.

Так почему, простите за термин, бесится Запад? Да хотя бы потому что слова Маккейна об отсталости западных арктических программ (военных в том числе) от российских – не пустой звук. Первое: энергетические проекты России, которые при оптимальных ценах на углеводороды и реальном воплощении новых нефте- и газотранспортных маршрутов, выглядят очень перспективно. Второе: возможность инвестиций в Северный морской путь, потенциал которого в плане транспортной альтернативы товарообмену «Восточная Азия – Западная Европа» огромен. И, наконец, третье: развитие военной инфраструктуры в Арктике сводит к нулю эффективности любого сегмента ПРО, который открыт или готовится к открытию в Восточной Европе. И именно неотвратимость российской «ответки», которую хотят «похоронить» американские «партнёры», и доводит их до состояния белого каления.

Интересно, появления кого именно ожидать в арктических широтах в первую очередь? — натовских солдат в ходе "экологических" учений, филиала радиостанции "Арктика. Реалии" или правозащитной организации "Международная амнистия народов Заполярья"…

Источник

Основные работы по строительству объектов для несения боевого дежурства и размещения личного состава на арктической границе России окончены, сообщили «Известиям» в Министерстве обороны. В настоящее время продолжается строительство и обустройство технических позиций, парковых и складских зон. Строительство объектов для размещения воинских частей в Арктике подходит к концу в поселке Рогачево архипелага Новая Земля и на островах: Земля Александры архипелага Земля Франца-Иосифа, Средний архипелаг Северная Земля, Котельный архипелаг Новосибирские острова, остров Врангеля и на мысе Шмидта.

За последние два года в Арктическую зону для строительства объектов морским и воздушным транспортом были завезены необходимые материалы. Сейчас закрепление российского присутствия в Арктике — одно из приоритетных направлений деятельности для Минобороны, отметил источник в ведомстве.

— Для создания инфраструктуры применяются самые современные и передовые подходы в архитектурно-планировочных и строительных решениях, — рассказал источник «Известий» в военном ведомстве. — Кроме этого, Минобороны России взяло на себя ответственность за сохранность флоры и фауны Арктики на землях Минобороны России.

В министерстве отмечают, что особое внимание уделяется экологической безопасности региона и устранению последствий деятельности военных, в том числе и за советский период.

Работы по экологической очистке, вывозу и утилизации отходов продолжаются второй год. По плану это направление деятельности военного ведомства продолжится до 2020 года. За прошлый год в Арктической зоне от мусора было очищенно 78 га земли, собрано 4,3 тыс. т металлолома.  

— В этом же году нам предстоит собрать около 4,6 тыс. т металлолома, более 4,1 тыс. т спланировано к вывозу с арктических островов на материк для последующей утилизации, — пояснил собеседник «Известий». — Для обеспечения группировки войск в Арктической зоне были приняты на вооружение армейский мотовездеход и армейский снегоход, оборудованные отапливаемой кабиной.

Заместитель директора Института географии РАН, доктор географических наук Аркадий Тишков отметил, что возвращение российских военных в арктический регион обусловлено геополитической обстановкой.

— Развитие инфраструктуры Минобороны совпадает с развитием других инфраструктур вдоль Северного морского пути — Гидрометеослужбы, МЧС, РАН. Всё это вместе создает межведомственную инфраструктуру, которая позволяет более активно развивать Арктику и решать транспортные и экологические проблемы, — полагает эксперт.

По его мнению, министр обороны, президент Русского географического общества Сергей Шойгу превентивно ставит вопросы сохранения природы Арктики и применения экологичных технологий для создания оборонной инфраструктуры. Экологические вопросы решаются, по мнению Аркадия Тишкова, достаточно квалифицированно. По его информации, сейчас для очистке российской Арктической зоны постоянно проводится уборка территорий от твердого мусора, создается уникальные микрозаводы для уничтожения мусора, а также специальные системы для сбора нефтеотходов.

Источник

На минувшей неделе президент России Владимир Путин по приглашению президента Финляндской Республики Саули Ниинистёпосетил Финляндию с рабочим визитом. В ходе переговоров обсуждался широкий круг вопросов развития российско-финляндских отношений, в том числе в торгово-экономической и культурно-гуманитарной сферах, а также актуальные темы межрегионального и приграничного сотрудничества. Среди таких тем – вопросы развития сотрудничества в Арктике.

В течение последних лет Арктика стала не только самым инвестиционно привлекательным регионом, но и политически уязвимым. Режим санкционного противостояния не обошел и арктический регион. Возрастающее значение Арктики требует от мирового сообщества разработки принципиально новых подходов к освоению полярных территорий и диктует особую политическую ответственность. Сегодня крайне важно не только рациональное развитие производственных отраслей, защита окружающей среды, но и выстраивание политического диалога, диалога за рамками санкций и противоречий. Как преодолеть санкционные барьеры, вывести развитие арктического региона из политического противостояния, сохранить экологически уязвимый регион для будущих поколений, об этом на ПМЭФ-2016 говорил Пааво Липпонен, экс-премьер-министр Финляндии (1995–2003 гг.).

Еще до недавнего времени совсем не предполагалось, что морские пространства Арктики будут судоходными, а на арктическом шельфе обнаружатся огромные залежи углеводородов и полезных ископаемых. Все эти факторы способствуют развитию крупномасштабных коммерческих проектов и, по мнению экс-премьера Финляндии, являются «и глобальным вызовом, и потенциалом сотрудничества государств».

По его словам, «Арктика является приоритетом внешней политики всех приарктических государств. Кроме того, усиливается экономический интерес к арктическому региону и со стороны не арктических государств, таких как Вьетнам, Китай, Республика Корея, Сингапур».

Пааво Липпонен отмечает, что всестороннее международное сотрудничество в Арктике служит залогом стабильного развития региона. И тот факт, что во Франции прошел арктический семинар, по итогам которого была принята «дорожная карта» по развитию арктической политики, лишь подчеркивает важность проблематики. Совет министров иностранных дел ЕС обсудил выработанную дорожную карту, далее данный документ будет передан в европейский парламент.

«Так что во Франции также есть интересы в развитии арктического региона».

По мнению экс-премьера, Арктика существует не только для прибрежных стран, которые несут общую ответственность, но и принадлежит всем странам. 

Финляндия высоко оценивает усилия, прилагаемые Россией для развития полярных территорий и установления сотрудничества со всеми участниками Арктического совета.

«Все страны – участники Арктического совета с нетерпением ожидают нового председательства в совете России (намечено на 2018–2019 гг. –Прим. ред.). Подчеркну, что крайне важно обеспечить совместные международные усилия в арктическом регионе по защите региона от геополитических возмущений. Этот вопрос членами Арктического совета поднимается на всех самых весомых экспертных площадках и встречах правительств. В данном отношении работа Арктического совета, безусловно, является успешной благодаря высокой степени взаимодействия, особенно со стороны России, как крупнейшего участника», – резюмирует эксперт.

Пааво Липпонен, отмечает, что в 2017 году председательство в Арктическом совете от США перейдет к Финляндии, данное событие совпадет со столетней годовщиной обретения Финляндией независимости.

Это, по мнению представителя Финляндии, налагает на страну двойную ответственность в инициировании установления более прочных экономических связей между арктическими государствами, где сотрудничество должно выстраивается на принципах партнерства, инноваций и сохранения экологии. «Важно воспользоваться экономическими перспективами Арктики, но мы не должны забывать о защите и сохранении экологического равновесия этого региона. Отрадно, что «сегодня компании, которые работают в Арктике, понимают эту озабоченность», встраивая на стадии проектирования в свои разработки арктических месторождений программы сохранения экологии, считает Пааво Липпонен. 

Важно отметить, что все негативные процессы, в том числе и потепление, в Арктике проходят быстрее, чем на всей планете. В частности, «из-за выбросов метана проблема углекислого газа в Арктике стоит гораздо острее, чем в других регионах». По мнениюПааво Липпонена, эту проблему можно значительно уменьшить, заменив устаревшие технологии тепловых станций на более современные, приводя далее пример Архангельской области, которая активно проводит модернизацию и вместо мазута для отопления региона использует природный газ. Но для ряда российских арктических регионов эти программы модернизации недоступны по целому ряду причин. И сегодня такой первопричиной стало введение санкций.

«И конечно, на направлении поддержки модернизации систем отопления для арктических регионов РФ, предоставления им альтернативных передовых систем мы могли бы развивать партнерство, встраивая в него и другие страны – партнеры по Арктическому совету – это Норвегия и Исландия», – поясняет Липпонен. Фактически это стало бы частью партнерства по защите экологии, плохо, что этому мешают санкции, объясняет представитель Финляндии.

Пааво Липпонен предложил использовать вместо Европейского банка реконструкции и развития возможности Евразийского банка развития, получив в этой структуре финансирование на экологические проекты, в том числе и модернизацию тепловых станций, поясняя, что он уже общался с представителями Евразийского банка.

В целом, по мнению экс-премьера, арктический регион Европы может стать локомотивом роста для всей Европы, и этот рост не будет зависеть от цен на нефть. «Я пытался убедить руководство ЕС в том, что в регионе существуют большие возможности, что необходимо в арктическом регионе вести диалог и сохранять сотрудничество».

Для России арктический регион является источником богатства и экономического роста, и в этой сфере Россия и ЕС могли бы сотрудничать. В поле обсуждения и сотрудничества могли бы быть такие темы, как защита природы и экология, техническое и энергетическое сотрудничество, отмечает экс премьер. «Прекрасно, что председатель Еврокомиссии г-н Жан Клод Юнкер приезжал на ПМЭФ и выступал, все это шаги навстречу двустороннему диалогу».

Липпонен отмечает, что важные усилия Россией и Финляндией предпринимаются на уровне межправкомиссий, что в первую очередь позволит совершенствовать транспортную систему в арктическом регионе и подключить Арктику к глобальной транспортной сети. Приводит пример северо-восточного судоходного пути, который обсуждается международным экспертным сообществом, отмечая, что уже стоит вопрос о том, когда откроется этот маршрут для глобальных балкерных перевозок. «Может быть, не в течении ближайших 20 лет, но двигаться в этом направлении необходимо».

Вторым важным направлением сотрудничества Пааво Липпоненвыделяет укладку оптико-волоконного кабеля, который должен пройти с северной части Финляндии, далее в Норвегию, подключая Россию, вдоль северного побережья в Ледовитом океане и далее в Азию. «Таким образом, проложенный кабель наполовину будет находиться в территориальных водах европейских государств, а наполовину в российских водах».

«Нам необходимо обсуждать соединение севера Европы с южными странами Средиземноморья, что не всегда понимают в Европейском союзе, в том числе и в Финляндии. Наряду с этим нельзя упускать из виду важность экономического сотрудничества на евразийском направлении. Сегодня в евразийском регионе развивается логистика, строятся железнодорожные пути, соединяющие Россию и Китай. В частности, проект Нового Шелкового пути, благодаря которому евразийский континент будет ближе к Европе. На этом направлении открываются очень интересные перспективы, и мы в северной Европе, в Финляндии, видим, что Западная Европа будет соединяться с азиатскими странами. Сегодня уже существует определенная конкуренция между западноевропейскими странами, все они хотят быть инфраструктурными хабами, подключенными к этой системе. Мы в Финляндии действительно считаем, что существует необходимость в сотрудничестве с Россией, как с крупнейшей арктической державой. Здесь необходимо организовать сотрудничество в сфере НИОКР, изучать вопросы изменения климата, биоразнообразия, эксплуатации ресурсов, применения климато-сберегающих технологий, где Финляндия обладает новейшими компетенциями. Также важно развивать сотрудничество ледокольного сопровождения. Финляндия является одним из лучших экспертов в этой области. Если мы совместными усилиями сможем решить экологические проблемы в Арктике и будем сотрудничать в эксплуатации природных ресурсов, то такое сотрудничество действительно станет успешным», – заключил Пааво Липпонен.

Источник

Совместная миссия США и Канады выполнит наблюдательный полет над территорией России на канадском самолете наблюдения С-130 с аэродрома Тикси на арктическом побережье республики Якутия. Как отметил начальник российского Центра по уменьшению ядерной опасности Сергей Рыжков, полет будет выполнен с 4 по 9 июля по согласованному маршруту, а российские специалисты проконтролируют соблюдение параметров полета и применения аппаратуры наблюдения. Наблюдательный полет будет проведен в рамках международного Договора по открытому небу.

Также в период с 4 по 7 июля российские инспекторы определят масштабы уведомляемой военной деятельности в Черногории, рассказал господин Рыжков. В ходе данного мероприятия российские инспекторы посетят учебные районы и полигоны, получат брифинги о проводимой в указанном районе военной деятельности, информацию о находящихся в указанном районе формированиях и воинских частях вооруженных сил Черногории.

Источник

Российские ученые изучат влияние глобального потепления на состояние Арктики во время стартовавшей в понедельник экспедиции на остров Белый (Ямало-Ненецкий автономный округ). Об этом сообщил корреспонденту ТАСС директор российского центра освоения Арктики Владимир Пушкарев.

"На остров Белый отправилась экспедиция, среди участников которой специалисты разных институтов РАН, одним из исследований станет изучение влияния глобального потепления на состояние Арктики. Изучение изменений климата требует систематического подхода в работе на мониторинговых площадках, где ученые получают научные данные на основе анализа различных индикаторов, например, мерзлоты или парниковых газов", — сказал собеседник агентства.

По словам Пушкарева, экспедиция продлится до начала сентября — за это время остров посетят несколько групп специалистов. "Ученые будут меняться, так как у них разные программы и задачи. Также в июле на остров прибудет волонтерский отряд, который будет заниматься экологической очисткой территории острова", — добавил он.

Российский центр освоения Арктики создан в 2014 году с целью координации научных исследований и синхронизации результатов научной деятельности, проводимой на территории российской Арктики.

Источник

Граждане, прожившие в районах Крайнего Севера более двадцати лет, могут получить право на бесплатный участок земли.

Причем не только непосредственно в месте проживания, но и в любом другом регионе страны. Такой законопроект Госдума обсудит уже в рамках осенней сессии. Кто же способен заинтересоваться участком на берегу Северного Ледовитого океана?

Многие, уверена исполнительный директор Союза городов Заполярья и Крайнего Севера Светлана Демихова. Но есть один, очень немаловажный в этой ситуации нюанс.

"Мы достаточно давно проводили опрос населения и выяснили, что интерес к получению земельных участков есть — около 15 процентов опрошенных с удовольствием переехали на Большую землю и занимались собственным небольшим огородом. Однако сейчас ситуация изменилась. Людям мало получить участок, на этом месте надо строить дом, а это сегодня очень дорого", — говорит эксперт.

Исходя из данных по ассоциации, в которую входит 50 городов, продолжает Светлана Демихова, мы видим, что численность их населения уменьшается, причем не только за счет естественной убыли. "Народ уезжает. Однако уезжает трудоспособное население, так как сегодня нет тех условий, гарантий и компенсаций, которые были раньше", — объясняет она.

Человек, который прожил на Севере всю свою трудовую жизнь, резюмирует она, имеет право на жилье по сертификату в рамках программы "Жилище". "Однако в 2016 году выделено всего 2 916 жилищных сертификатов на сумму 5,649 миллиарда рублей. И это всего процент от общего количества семей, стоящих в очереди на получение жилья при переселении на Крайнем Севере, в Заполярье и приравненных к ним территориях", — говорит эксперт.

Законопроект, внесенный в Госдуму, предлагает однократное предоставление участка для жилищного строительства. Чтобы зафиксировать свое желание, необходимо подготовить заявление, в котором надо будет указать страховой номер индивидуального лицевого счета гражданина в системе обязательного пенсионного страхования, кадастровый номер земельного участка (если известно, какой хочется иметь), его площадь. И, соответственно, координаты для обратной связи.

Сегодня в соответствии с действующим законодательством тем пенсионерам, которые проживают на Крайнем Севере и желают переехать в более климатически комфортные для них регионы, компенсируются только расходы, связанные с переездом к новому месту жительства на территории России.

В то же время "многие граждане, посвятившие всю свою трудовую жизнь Северу, хотят остаться по окончании своей трудовой деятельности в районах Крайнего Севера и приравненных к ним территориях.

Учитывая низкую плотность населения в районах Крайнего Севера и приравненных к ним территориях, такое желание необходимо поддерживать и стимулировать", — считают законодатели. Тем более что у северян действительно будет выбор — уехать и получить участок на Большой земле или остаться и получить землю дома.

"Предоставление гражданам земельных участков для индивидуального жилищного строительства будет способствовать развитию северных территорий и повышать их привлекательность для населения", — говорится в пояснительной записке к документу. А в результате, уверены законодатели, это позволит привлечь в село трудоспособное, активное и экономически стабильное население, что будет способствовать возрождению села.

Источник

Российские путешественники отправились из Нового Уренгоя (Ямало-Ненецкий автономный округ) в экспедицию по дорогам и рекам Ямала, ее маршрут составит около 2 тыс. км. Экспедиция организована при поддержке регионального отделения Русского географического общества, а также при участии ООО "Газпром добыча Ямбург". Об этом сообщили сегодня в пресс-службе компании.

"Поход "Неизвестный Ямал-2016" стартовал сегодня из Нового Уренгоя. Экспедиция продлится более двух недель. За это время шести ее членам предстоит проехать по дорогам и пройти по рекам Ямала около 1,8 тыс. км", — сказали там.

В пресс-службе пояснили, что участники экспедиции планируют исследовать территории верхних притоков реки Таз и провести экологический мониторинг в государственном природном заповеднике "Верхне-Тазовский". "Цель нашего похода — изучение и популяризация национальной географии и истории освоения Сибири, развитие водного туризма в регионе", — приводит пресс-служба слова руководителя экспедиции Александра Петриченко.

Путешественники финишируют 18 июля.

ЯНАО расположен в северной части Западно-Сибирской равнины и граничит с Ненецким автономным округом, Республикой Коми, Ханты-Мансийским автономным округом, Красноярским краем. Вся территория ЯНАО отнесена к Арктической зоне РФ, больше половины расположено за Полярным кругом. В округе проживает более 540 тыс. человек. Основная отрасль промышленности — нефтегазовая, включающая добычу, первичную переработку, транспортировку газа и нефти на юг Сибири, в европейскую часть России и в страны ближнего и дальнего зарубежья.

Источник

Почетный полярник, заслуженный мастер спорта, он четырежды достигал Северного полюса автономно, без какой-либо поддержки извне, и автономно пересек Северный Ледовитый океан от России до берегов Канады, действительный член Русского географического общества, организатор и руководитель более тридцати экспедиций в высоких широтах. Проблемы, с которыми сталкивается наша армия в процессе освоения северных территорий страны, с «Военно-промышленным курьером» обсуждает руководитель экспедиционного центра «Арктика» Владимир Чуков.

– Владимир Семенович, с какого года вы начали свои арктические путешествия?

– Арктика для меня началась с 1979 года, с 1982-го не пропущено ни одного сезона. И до ухода в отставку, до 1992 года все отпускные полярные экспедиции я проводил в ранге действующего офицера.

– Насколько Минобороны интересовалось вашим арктическим опытом?

– Приглашали, доклады какие-то делал. Но прямой заинтересованности в практической реализации арктического опыта нашей группы не видел. Я докладывал в соответствующих структурах, поскольку работал в ЦИВТИ – институте военно-технической информации МО. Основным направлением нашей деятельности было изучение военного потенциала зарубежных стран. Имея в распоряжении гигантскую информационную базу – мы могли заказывать документы даже из библиотеки конгресса, я факультативно собирал данные о том, как строится оборонная политика США, Канады и других стран в районах Крайнего Севера. Понимал, что рано или поздно это будет востребовано, да и просто интересно было. И уже тогда отдавал себе отчет: тому, как там все устроено, нам остается только завидовать. В первую очередь системе подготовки специалистов для работы в высоких широтах – без разницы, Арктика это или Антарктида. И основная тяжесть работы лежала на силовых структурах – армии, нацгвардии, береговой охране. Ученые занимались своими делами, но обеспечивали их деятельность военные. Наши «вероятные партнеры» ежегодно выпускали подробный справочник, в котором обобщали новый опыт, полученный за очередной сезон.

Я как-то проникся идеей, и поскольку, еще будучи полковником, имел за плечами два автономных похода к Северному полюсу, делал по каждой экспедиции подробный отчет с обобщением опыта, с какими-то рекомендациями. И когда в соответствующих кабинетах узнали, что такие отчеты существуют, попросили у меня копии. О том, как их использовали, мне не докладывали, но когда спустя какое-то время начали появляться наставления по выживанию в Арктике, было видно, что взяли за основу…

– Как, на ваш взгляд, должно выглядеть военное присутствие в Арктике?

– Численностью там точно вопрос не решишь. Главное – высочайшей выучки и квалификации малые подразделения. Как альпийские стрелки. Обученные люди и легкое вооружение – такая модель абсолютно подходит для Арктики. Наверняка нужны большие базы – города, поселки, они есть. Но там в любой момент не доставишь людей в нужное место даже за сотню километров, не позволят метеоусловия. Соответственно в ключевых точках требуются базы по типу застав или зимовий, где подразделения будут нести дежурства. Как это будет организовано – не суть важно, главное, что весь личный состав должен иметь специальную подготовку. Тут много тонкостей. Во-первых, служба на Севере не может быть повинностью, человек должен хотеть служить здесь – с такой мотивацией он и учиться будет иначе, и весь опыт предшественников примерять на себя. Во-вторых, велик личностный фактор. Уверен, что костяк Вооруженных Сил в Арктике должен состоять из малых мобильных групп, в которых командир не только знает подчиненных по имени и в курсе всех их проблем, но и в состоянии контролировать каждого. А это человек десять, вряд ли больше. Тогда обеспечивается определенный психологический комфорт – все могут положиться друг на друга, а без этого эффективности в тамошних условиях не добиться. Это экспедиционный опыт, но полагаю, он вполне применим и для армейских групп.

И вообще, люди, от Севера далекие, главной проблемой считают выживание при низких температурах. Ерунда это, обладая навыками и знаниями, выжить можно в любых условиях. Я бы ставил во главу угла другое – военные должны иметь высокую профессиональную подготовку и понимать, для чего они там, должны осознавать свою роль и принимать ее необходимость.

– Мне кажется, мотивировать солдата сложно: служит на каком-то богом забытом островке, куда одна нерпа раз в три года приплывает, тянет лямку боевой учебы. И понимает, что вероятность встретить врага среди этих льдов минимальна…

– Две трети территории России – это Крайний Север и Дальний Восток. Нигде в мире больше нет таких пространств первозданной природы. Чем не предмет для гордости? И чем не причина там находиться? Любой островок можно считать тмутараканью, а можно видеть в нем один из этапов того великого пути, которым наши предки осваивали Север. И оказаться там, где делались исторические открытия, быть достойным тех, кто их совершал, – мощный мотив. Арктика противопоказана людям, которые не в состоянии осознать ее величие. Я бы никогда не посылал туда людей силком, толку не будет.

– Допустим, позвала труба: «Полковник Чуков, вам поручается обеспечить военное прикрытие территорий Крайнего Севера. Получаете все мыслимые полномочия, но сделать все по уму. Выполняйте!». Ваши действия, Владимир Семенович?

– Я не красный командир, а технарь. Но если принимать решения, то начал бы с признания того, что школы военных специалистов для Севера по большому счету нет. Есть некие попытки, но никак не система. Это же не просто подготовка бойца, который должен бегать быстро и стрелять хорошо. Речь идет о подготовке соответствующей психологической платформы у человека. У него не должно быть страха перед той природной средой, в которой ему предстоит жить. И чтобы он мог там себя уверенно чувствовать, нужно по крупицам нарабатывать необходимый опыт. Сидя за партами, его не получишь. 90 процентов подготовки должно проходить в реальных условиях – спичку на ветру зажигаем так, а в туалет, извините, ходим так. Мелочей нет. А если его теоретически подковать и сразу кинуть в те условия, результат будет плачевный. Еще когда я был полковником, делались попытки. Те же пограничники: мы тут сидим, мы тут служим, мы тут все знаем. Пять человек отправляют в маршрут – четверо обмороженных, один погиб. Никто ничего не знает и учителей, считай, нет. Наши полярники приучены жить стационарно. Даже на дрейфующей льдине стоит теплая палатка КАПШ, есть продукты, топливо и связь. Случись что – МЧС прилетит и спасет, в крайности ледокол пришлют. Но ни военным, ни эмчеэсовцам на это рассчитывать нельзя – это они должны спасать, а не их. И для этого надо уметь делать на Севере все лучше других. В Канаде арктические егеря береговой охраны – это отдельная каста, их готовят всю жизнь. Более того, они сами, прослужив и по 30, и по 40 лет, продолжают учиться. Понимают, что решение любой новой задачи дает дополнительный опыт, а он в тех условиях вещь бесценная.

Потому учеба, практика, повышение квалификации должны быть правилом как для новичков, так и для тех, кто считает себя полярными асами. Но это же надо организовать. Сейчас выделяется серьезное финансирование на наше военное присутствие в Арктике. И я уверен, что ведется какая-то серьезная работа над программами подготовки. Но единой политики нет. Год назад меня пригласили по старой памяти в Минобороны, и я был в ступоре. Поговорили с одним ответственным человеком, показал свои наработки, мне соответственно «Владимир Семенович, спасибо, все замечательно!». Но в ходе разговора я повел линию – мол, вы, Министерство обороны, МЧС, другие ведомства, так надо бы какую-то единую систему подготовки делать, это же государственная проблема. Нет, говорят мне, мы только сами. Вот эта разобщенность не дает собрать в кулак все интеллектуальные силы для решения важнейшей проблемы. Что ведомства – даже в соседних кабинетах одного министерства генералы и полковники втайне друг от друга создают какие-то свои проекты. И я не понимаю, на кого они работают. Вместо того чтобы в едином центре аккумулировать те самые крупицы опыта, везде делают по-своему. Каждый сам по себе создает и испытывает какое-то оборудование или технику, разрабатывает одежду, проводит учения… Но среди тех, кто ведает арктическими программами, нет реальных специалистов – им втюхивают какую-то ерунду вроде обуви с электроподогревом, а они ведутся, им кажется это нормальным.

– То есть все-таки дошла очередь и до создания соответствующего снаряжения…

– То, чем сейчас пытаются оснащать арктические подразделения, практически ничего общего с тем, что в действительности нужно, не имеет. При нынешней конкурсной системе ожидать нормальных результатов бессмысленно – одни предлагают за сто рублей, другие – за пять. Берем за пять, имеем экономию бюджета.

– Если вернуться к тем же канадским егерям – к чему конкретно их готовят?

– Тут все просто – их готовят выполнять полученный приказ. Это те люди, которые в экстремальных условиях способны обеспечить любой вид деятельности – спасательная ли экспедиция, работа геологов, контроль рубежей… Что скажут, то и сделают. Но и обеспечены они для решения практически любой задачи – у них самая современная и эффективная экипировка, отличная техника, аппаратура, вооружение, средства связи. Всем этим они превосходно владеют. И понятно, что если что-то они не смогут, то этого не сделает никто.

А у нас? Мне даже перед десантниками неудобно, сто человек прыгнули на полюс – достижение! Куда прыгнули, на разведанную площадку? К толпе встречающих? Вот мы в 1992-м как прыгали на полюс – ты же с нами был? На неподготовленную площадку, при сильном ветре, со всем барахлом приземлились, поставили палатки и были готовы действовать. По сути из личного интереса доказали, что можно десантировать лыжников в любую точку Арктики – мы же тогда не только российский триколор впервые над полюсом подняли, но и маршрут прошли. И никто не говорил: «Погода такая-то, прыжки разрешаю».

В 1995 году мы провели в районе Северного полюса совместные учения со спецподразделениями МЧС РФ. Принимал участие в учениях и заместитель министра, Герой России Валерий Востротин. Также парашютное десантирование, многодневный лыжный переход с полной выкладкой. А десантники дождались, когда там штиль и благодать, прилетели, прыгнули – чему они научились, какими умениями овладели? Зато в графе достижений значится проведение учений на Северном полюсе. А они должны уметь прыгать там и тогда, когда даже спортсменам это будет не под силу. В штиль ничему не научишься.

А американцы уже давно прорабатывали систему десантирования, в том числе без парашюта, в глубокий снег. Не говорю, что надо с ними соревноваться, но бойцы же готовятся не для парадов, а для реальных экстремальных ситуаций. И те, кто будет командовать в Арктике, не теоретиками должны быть, они обязаны весь тамошний экстрим ощутить на своей шкуре, понимать границы возможного… Соответственно нужны программы и в военных вузах, и в академиях, причем не абстрактный курс, а именно с огромной практикой, с получением умений и опыта, который приобретается только в высоких широтах.

– Может, в системе Минобороны создать Академию Арктики? На острове Врангеля или на Северной Земле. С учетом стоящих перед армией задач она без работы не останется…

– Да хотя бы специальный факультет создали – уже был бы гигантский прогресс. Прослушал теоретический курс и будь добр – на стажировку в Арктику, сопли морозить. Чтобы командиры понимали, что это такое. И когда придет пора на очередном конкурсе технику заказывать, хотя бы будут знать специфику, в которой придется работать. И думать о тех, кому этой техникой управлять.

Но понимание, что специалистов по Северу там и нужно готовить, приходит– уже в нескольких наших экспедициях участвуют представители учебного центра МЧС «Вытегра». Они моему старшему внуку ровесники, 25 лет – но в Арктике ни разу до встречи с нами не бывали. При этом они преподаватели! А курсанты сразу после школы какие-то скоропостижные курсы заканчивают, получают «корочки» арктического спасателя, а то и право учить других. Но если человек с удостоверением «Арктический спасатель» ни разу Арктику не видел, в палатке на снегу не спал, какой из него арктический спасатель…

– Может, стоит вести речь о надведомственной структуре, которая занималась бы безопасностью в Арктике?

 

 Мы возвращаемся к тому, что уже существовало и успешно разрушено. Управление Главсевморпути, которое возглавлял Папанин, было гигантской структурой, которая отвечала фактически за все от Мурманска до Анадыря. Система работала. И все города, которые есть по побережью, появились именно тогда. Сейчас вроде заговорили о создании Министерства Арктики, но если все будет делаться так, как в последние годы, толку ноль – опять за Арктику станут отвечать те, кто раз в год прилетает на полюс сфотографироваться.

Мы потеряли систему подготовки специалистов, это главное. Та же полярная авиация – где готовят летчиков для нее? Когда несколько лет назад нам потребовалось доставить вездеходы на Северную Землю из Воркуты, мы просидели три недели при идеальной погоде. Есть Воркута, есть аэродром на острове Средний (Северная Земля), есть запасные площадки – и пока погоды не будет по всем точкам, существующие инструкции взлетать не разрешают. Но это же Север, тут погода за час пять раз может поменяться. Почитайте воспоминания полярных летчиков – они же не были отморозками с суицидальными наклонностями. Прекрасно знали местные условия, опыт работы в Арктике обобщался, молодых учили те, кто налетал над торосами не один десяток лет… Они были профессионалами. Пилот мог взять на себя ответственность и взлететь даже в небольшой просвет, когда погода чуть угомонится, тут не смелость нужна, а опыт, трезвая оценка риска. Таких летчиков никакими приказами за год-два не подготовишь.

– Уже лет двадцать, как ваша группа с лыж перебралась на вездеходы собственной конструкции. Что это за машины и почему вы не взяли для своих экспедиций нечто, выпускаемое серийно?

– Это колесные машины на шинах сверхнизкого давления. Когда энтузиасты только придумали их на заре 70-х, назвали снегоболотоходами, какого-то другого названия нет. Начали с маршрута по Антарктиде в 1999-м, дошли до Южного полюса и вернулись за рекордное время. С тех пор машины непрерывно совершенствовались. Для их изготовления нужны цех с простейшими станками, серийно выпускаемые комплектующие и умный конструктор, который из имеющегося в состоянии создать действительно уникальную машину. На севере, насмотревшись на нас, многие хотят приобрести нечто подобное – спрос большой. Немало наших вездеходорв уже прописалось в тундре навсегда, работают долго и успешно на радость владельцам.

Что касается серийной техники, то реального универсального транспортного средства для Крайнего Севера так и не создано, чему виной все та же система конкурсов-тендеров.

Чтобы создать правильную технику, должен найтись кто-то, способный составить грамотное техзадание, – проблемы возникают уже на этом этапе. Разработка, испытания, внедрение в серию, создание мощностей… Можно поступить иначе. Выпускаешь ты, скажем, танки или снегоходы. И при помощи тех или иных рычагов доказываешь тем, от кого зависит конечный выбор, что именно твой танк или снегоход – именно то, о чем грезят полярники. А поскольку решают сейчас дилетанты, а зачастую и корыстные дилетанты, то ожидать, что на Север пойдет именно лучшая техника, не стоит. Нет ее. Максимум – некая косметическая доработка под условия тендера, что никак проблему не решает. Мы же со своими вездеходами не являемся промышленностью – так, энтузиасты. Но мы надеемся, что наш опыт окажется нужным. И рассчитываем на проведение совместных сравнительных испытаний, по результатам которых можно было бы наконец убедиться в обоснованности наших предложений. Но серийное или мелкосерийное производство требует начального финансирования и, естественно, без этого в проводимых конкурсах принять участие мы не в состоянии.

– Техника – это важно, но куда важнее, на мой взгляд, экипировка личного состава…

– Прогресс по сравнению с советскими временами, когда главным предметом полевой арктической формы был тулуп до пят, колоссальный. Но то, что сейчас постепенно начинает проникать в армию – многослойные комплекты из современных тканей, изначально разрабатывалось для туристов, путешественников. К солдатской экипировке требования должны быть жестче. Боец должен не просто одолеть какой-то маршрут, выжить, не обморозиться и не заболеть, но и выполнить поставленную задачу. Он может провалиться под лед, оказаться в ситуации, где несколько суток придется провести без палатки, находиться в засаде, передвигаться ползком, а переодеться и просушиться будет негде. Прогресс есть, это радует. Но поставки для армии – лакомый кусок, и производители охотно вешают заказчикам лапшу. Реклама противоречит законам физики? Ну и что? Если влага от тела испаряется, то где-то на морозе в минус 40 она должна сконденсироваться и замерзнуть. Туристическая одежда – не вариант. Специалист это поймет, дилетант купится на обещания.

Мы нашли решение, взяв за основу чукотскую малицу: это такая просторная верхняя одежда из оленьего меха, остью внутрь. Все, что испаряется, конденсируется на мехе и осыпается вниз. Мы сшили из современных тканей подобные балахоны, у которых все слои на рукавах и понизу не сшиваются, то есть лед также может спокойно высыпаться из-под одежды. Но когда мы попросили производственников – а это были серьезные профи в пошиве экстремальной амуниции – не подрубать рукава и подол, они сказали, что не могут выпускать «полуфабрикат», мол, некрасиво смотрится.

Так что говорить, что в военной экипировке для высоких широт уже все придумано, рано. Нужно работать, изобретать, а главное – не жалеть времени, сил и средств на испытания.

– Какое ваше мнение о современных модульных домах, которые Минобороны начало возводить на Севере – мыс Шмидта, остров Врангеля?

– Дом на Севере живет только тогда, когда есть хозяин. Заходили на полярные станции, построенные еще в 30-е годы. Если работали все эти семьдесят-восемьдесят лет, если за ними следили – они и сейчас отлично служат. Наверное, при должном уходе будут служить и новые дома, но тут есть одна особенность современной жизни. Скажем, совместно с немцами созданная станция на острове Самойлов. Там даже огромная система очистки воды, которая, на мой взгляд, абсолютно излишня, находится в отапливаемом блоке. Тепло, светло, уютно… Спрашиваю: сколько горючего требует вся эта цивилизация? Отвечают, что не менее тонны в сутки. Выходит, случись малейший сбой в снабжении, весь нынешний хай-тек окажется бессильным перед природой.

– Если подвести итог нашему разговору – нужно создавать какое-то ответственное за все арктическое ведомство?

– Об этом разговоры в кулуарах идут уже много лет, но мне кажется, что можно было бы создать некий коллегиальный орган, с серьезными полномочиями. Здесь должны быть и военные, и спасатели, и производственники и ученые… Вполне можно сделать так, что все ведомства, которые решают на Крайнем Севере свои задачи, совместно смогут действовать в разы продуктивнее.

Источник

Арктика станет полигоном для тестирования разработок сибирских компаний для решения производственных задач в экстремальных условиях Крайнего Севера. Об этом на форуме «Технопром-2016» в Новосибирске заявил вице-премьер РФ Дмитрий Рогозин. По его словам, у России есть все технологические возможности для того, чтобы укрепить свое влияние в Арктике: сделать Севморпуть круглогодичным и начать освоение гигантских ресурсов арктического шельфа.

Право на Арктику

Перспективы «экономической колонизации» (как выразился Дмитрий Рогозин) российской Арктики стали главной темой IV Международного форума технологического развития «Технопром-2016», который в начале июня прошел в Новосибирске. Заседание государственной комиссии по вопросам развития Арктики под председательством вице-премьера РФ Дмитрия Рогозина, которое состоялось в рамках программы форума, собрало губернаторов сибирских регионов, ученых ведущих профильных научно-исследовательских институтов, топ-менеджмент госкорпораций и бизнеса, чья деятельность связана с Крайним Севером. Круг обсуждаемых вопросов: перспективы развития машиностроения и применения новейших материалов в условиях Арктики, развитие систем связи в полярных регионах, повышение энергоэффективности и использование возобновляемых источников энергии.

«Мы развиваем диверсифицированную экономику, основанную прежде всего на достижениях нашей сибирской науки,— заявил хозяин «Технопрома» губернатор Новосибирской области Владимир Городецкий.— Для нас Арктика — своего рода гигантская лаборатория, научная площадка, где в крайне экстремальных условиях могут быть апробированы новые материалы, технологии, инновации, которые потом смогут прийти в каждый дом». В качестве примера глава региона привел разработанную Институтом ядерной физики СО РАН технологию холодной пастеризации продуктов, которая втрое увеличивает срок хранения. По мнению господина Городецкого, такая инновация весьма актуальна для северных территорий.

По оценке экспертов, Россия по-прежнему сохраняет лидерство в сфере освоения Арктики. Она контролирует половину арктического континентального шельфа, на РФ приходится более 60% арктической суши и более 80% населения, проживающего выше Северного полярного круга. Территория континентальной суши Арктической зоны России составляет 4,9 млн кв. км (29% территории страны), шельфовых и внутренних морей — 4 млн кв. км. «Арктика, как и Дальний Восток, в последнее время не была должным образом колонизирована. Эту территорию нужно вернуть в единое тело нашей индустриальной и культурной цивилизации»,— заявил на «Технопроме» Дмитрий Рогозин. Он сравнил Арктику с отвесной стеной, преодолеть которую можно, только если у альпиниста есть специальное оборудование. «Речь идет о создании единой стратегии освоения Арктики, освоенческих технологиях, которые и есть те самые инструменты, те самые кошки, специальные канаты, крепления, которые позволят нам закрепиться на этой территории навсегда»,— подчеркнул вице-премьер РФ.

«Вхождение в Арктику — это амбиция, которая по плечу только великой нации. Другой нации там не закрепиться в силу сложных условий жизни, практически невыносимых для человека. Но этот регион самый богатый, самый перспективный для всего XXI века, а может быть, и последующих веков»,— констатировал господин Рогозин. Правда, по словам вице-премьера, колонизация Арктики наталкивается на три конъюнктурные проблемы: изменение климата (снижение плотности и площади ледяного покрова); санкции со стороны Запада (ограничения на поставку оборудования и передачу технологий); резкие колебания цен на нефть, что затрудняет их достоверное прогнозирование, а значит, и запуск масштабных инвестиционных проектов с длительным сроком окупаемости.

Рельсы и шпалы

Перспективы развития Арктики напрямую связаны с расширением экономических связей этой территории с югом Сибири, считает Дмитрий Рогозин. «У России две широтные транспортные скрепы: Северный морской путь и Транссибирская железнодорожная магистраль. Между собой они, как рельсы и шпалы, связаны крупнейшими сибирскими реками, которые, конечно, необходимо использовать для того, чтобы создать перекрестную транспортную магистраль»,— убежден федеральный чиновник. По сути, он предлагает вернуться к логистической схеме, которая была создана в Советском Союзе. Тогда составы с углем из Кузбасса приходили в новосибирский речной порт, а оттуда речным транспортом отправлялись на север, до Карского моря. Около каждого поселка стояли угольные терриконы. А в Красноярске и Омске были верфи, где строили суда для речного флота… Только теперь на север необходимо отправлять не столько сырье и продовольствие, сколько наукоемкие технологии и оборудование, отметил вице-премьер.

Он уверен, что обеспечение транспортных связей внутри страны во многом определяется развитием Северного морского пути. Сегодня внутренние перевозки в Арктике ведутся по трем направлениям. Первое — северный завоз, в основном из западных портов России: Архангельска и Мурманска в арктические порты Игарка, Дудинка, Хатанга и Тикси. Второе — вывоз углеводородного сырья. Например, сырая нефть вывозится с Варандейского, Приразломного, Новопортовского и ряда других месторождений. Но еще больше в Арктике перспективных месторождений. Проект «Ямал СПГ» (развивает ОАО «Новатэк») предполагает освоение Южно-Тамбейского месторождения и строительство завода мощностью 16,5 млн т сжиженного природного газа (СПГ) и 2 млн т газоконденсата в год. Планируется построить три очереди на 5,5 млн т СПГ в год каждая с запуском первой из них в 2017 году. Третье направление — вывоз продукции ГМК «Норильский никель». Как рассказала на «Технопроме» вице-президент ГМК «Норильский никель» Елена Безденежных, компания располагает собственным флотом из шести судов, в том числе ледоколами. На этих судах продукция вывозится в Мурманск. В 2015 году компания инвестировала в свой бизнес 105  млрд руб. «В этом году инвестируем больше. Инвестпрограмма до 2020 года — 800 млрд руб., из них 300 млрд — в экологические проекты»,— пояснила госпожа Безденежных.

Рекорд перевозки по Севморпути зафиксирован в 1987 году — 6,6 млн т грузов. В 2000 году этот объем упал до минимума — 1,6 млн т. В 2015 году перевозки составили 5,2 млн т, причем около 4 млн т пришлось на северный завоз и транспортировку угля. «Пик перевозки грузов 1987 года может быть перекрыт уже в 2018–2019 годах, но дальнейший рост будет невозможен без создания техники проводки караванов совершенно нового поколения, способной разламывать лед любой толщины. Мы не должны здесь зависеть от погоды. Наш инструментарий должен преодолевать любые капризы Арктики»,— подчеркнул Дмитрий Рогозин. Общий объем финансирования госпрограмм в Арктике в 2015–2020 годах составит более 220 млрд руб. Приоритеты финансирования — строительство нового ледокольного флота для замены старых атомоходов и для расширения возможностей использования Севморпути и восстановление других элементов транспортной инфраструктуры.

«Из-за низких цен на нефть и газ освоение арктического шельфа замедлилось во всем мире. Почти все мировые компании замораживают проекты на шельфе. Эта конъюнктурная задержка играет нам на руку, потому что мы подотстали с развитием крупнейшего судостроительного кластера на Дальнем Востоке»,— заметил зампред правительства РФ. Общий объем инвестиций для реализации проектов на арктическом шельфе в рамках госпрограммы развития судостроения и техники составит 1,35 млрд руб. 16 июня на воду был спущен ледокол нового поколения «Арктика» — самый мощным (60 МВт) атомный ледокол в мире. «Арктика» сможет преодолевать льды почти трехметровой толщины и проводить суда грузоподъемностью до 100 тыс. т. «В заделе у Крыловского научного центра проект сверхледокола, который может пробивать льды толщиной более пяти метров. Его мощность до 110 МВт»,— подчеркнул господин Рогозин.

Перспективы развития российского гражданского судостроения связаны с решением проблемы импортозависимости отрасли, указывает заместитель руководителя Крыловского государственного научного центра Олег Тимофеев. «Большая часть стоимости судов приходится на общесудовое и специальное оборудование. Страна же сегодня производит только 5% от необходимого оборудования. То есть перспективы импортозамещения самые широкие»,— считает эксперт. По его словам, доля России на мировом рынке нового флота (по водоизмещению) — всего 0,5%. Задача к 2030 году увеличить ее до 2%.

Большие надежды у федеральных чиновников и на развитие транзитных перевозок по Севморпути. В 2010 году таковых было 11 рейсов, в 2013 году — 36. Правда, в 2014–2015 годах из-за изменения рыночной конъюнктуры число транзитных рейсов сократилось до минимума, а общий объем транзитных грузов составил всего 40 тыс. т. «По мере восстановления экономики и реализации опорных проектов через 15 лет грузоперевозки по Севморпути должны увеличиться почти в 10 раз — до 51 млн т. Поток транзитных грузов достигнет почти 60 млн т. Если все так и случится, то в акватории арктических морей будут оперировать дополнительно 500 судов. А значит, Арктика станет более оживленным местом»,— комментирует перспективы развития северного судоходства директор Государственного океанографического института Юрий Сычев.

Наряду с арктическим флотом российские власти намерены поддержать и развитие специализированной авиации. «У нас сейчас, собственно, вся техника, которая раньше использовалась в арктической зоне, на ладан дышит. Это самолеты Ан-24, А-26, Ан-72. Все, ресурс у них заканчивается. Еще два-три года, и они пойдут на списание, дальше их уже невозможно латать. Но мы успеваем развернуть собственное производство авиационной техники, в том числе на лыжных шасси»,— успокоил собравшихся Дмитрий Рогозин.

Держать порох сухим

Главное богатство Арктики — уникальные природные ресурсы. В сухопутной части Арктической зоны РФ сосредоточено порядка 80% запасов газа, 95% платины и палладия, 83% никеля, 85% кобальта, 54% меди, почти 100% фосфора. По оценкам норвежских консультантов из Rystad Energy, доля всей Арктики в мировой добыче углеводородов должна вырасти к 2035 году до 9%, притом что ожидания на 2020 год — 3%. «По мере истощения месторождений углеводородов в традиционных регионах добычи значение запасов арктической зоны будет только возрастать. Соответственно, и борьба за ресурсы будет тоже возрастать. Чем быстрее мы укрепимся в этом регионе, тем легче нам будет пройти сложный этап отстаивания своих интересов в вопросах экономики»,— считает Дмитрий Рогозин. А путь предстоит немалый. Если на шельфе Норвегии пробурено более 700 разведочных скважин, то в российских морях Западной Арктики — всего 88.

Как заявил на «Технопроме» научный руководитель Института нефтегазовой геологии и геофизики СО РАН академик РАН Алексей Конторович, у России есть все шансы стать лидером в освоении нефтегазовых месторождений в Арктике. Причем с опорой на институты СО РАН. «Новосибирские ученые работают в Арктике с начала 1950-х годов. Первые геологические карты в Ямало-Ненецком АО были нарисованы именно новосибирцами. Нет таких вопросов в поисках нефти и газа в Арктике, которые не были бы в компетенции сибирских научных институтов»,— подчеркнул академик. Он заметил, что по запасам нефти и газа Ямало-Ненецкий АО можно сравнить только с Персидским заливом, с оговоркой, что газовая промышленность в арабских странах развита хуже, чем в российском АО.

Господин Конторович констатировал, что Россия была первой в освоении нефтегазовых ресурсов в Арктике. Эта работа началась еще в 1932 году в Республике Коми. В 1967 году была создана газотранспортная система для Норильска. «Все эти задачи решались российскими мозгами, на российском оборудовании, российскими инженерами и рабочими. Поэтому, когда нас сейчас пугают санкциями, люди моего поколения, а я выходец из времен Великой Отечественной войны, знают: мы всегда жили в условиях санкций. Потепление в эпоху Горбачева и Ельцина было не более чем политической подачкой. Мы обязаны выстраивать свою политику в Арктике самостоятельно и независимо. Надо держать порох сухим, надо иметь свое обеспечение»,— заявил господин Конторович. Ученый считает, что Россия должна вести планомерную работу по открытию и освоению месторождений в Арктике, так как добыча нефти в континентальной части страны в ближайшие годы будет сокращаться. Ожидается, что к 2040 году в европейской части РФ нефтедобыча упадет вдвое. По мнению господина Конторовича, было бы оптимально запустить промышленное освоение арктических месторождений углеводородов к 2050 году.

Самым богатым источником альтернативной нефти на территории России считается Баженовская свита. По оценкам экспертов, там содержится не менее 20 млрд т извлекаемой нефти. Алексей Конторович считает, что в Баженовской свите содержится еще 40–60 млрд т сланцевой нефти. Но технологий ее добычи в России «практически нет». На решение данной проблемы есть не более 10–12 лет, уверен ученый. «Должна быть создана мощная госпрограмма с привлечением бизнеса. Тогда Россия будет обеспечена энергетическим сырьем до конца XXI века. Я не сомневаюсь, что эта задача будет решена»,— подчеркнул он.

Технологии для заполярного круга

Решить проблемы экономического освоения Арктики в том числе должны сибирские компании, считает Дмитрий Рогозин. Прежде всего от сибиряков он ждет импортозамещающих технологий и производств. Ведь доля импорта в геологоразведке доходит до 85%, а в реализации шельфовых проектов — до 90%. «Если вы входите в Арктику, вы должны быть во всеоружии. Вам необходимо, по сути дела, все. Начиная от одежды, технологии производства которой в нашей стране должны развиваться семимильными шагами, обуви, воды, тепла, строительных материалов, техники для преодоления торосов, средств связи и освещения. Все возможные технологии для жизни человека в условиях крайне сложной, агрессивной арктической среды»,— заявил Дмитрий Рогозин.

По информации полномочного представителя президента РФ в Сибирском федеральном округе Николая Рогожкина, сибирские предприятия и научные институты готовы предоставить самые разные средства и оборудование, способные работать в условиях Арктики. «Главная задача — координация усилий сибирских регионов в продвижении промышленных и научных разработок, которые можно использовать для освоения и развития Арктики. Нам нужно определиться со своим видением мер государственной поддержки, стимулирования организаций, которые осуществляют деятельность в Арктическом регионе»,— считает полпред.

Для продукции арктического назначения в ближайшее время в России будет создан специальный арктический ГОСТ, заявил господин Рогозин: «На госкомиссии мы договорились о начале работ над арктическим ГОСТом. Любая техника, которая соответствует этому ГОСТу, годится для работы в любом регионе. Арктика будет тестом на высочайшее качество — от одежды до сложных технологий». Вице-премьер призвал делать ставку на технологические прорывы. «Но если речь идет о серьезном зарубежном инвесторе, готовом работать с Россией несмотря на санкции, надо локализовывать это производство в России. Это должно быть условием закупки первой партии продукции, а с определенного процента закупки вся продукция должна производиться в России»,— убежден чиновник.

При поддержке Минпромторга российские компании сейчас ведут разработки в сфере полимерных композитных материалов, металлургии и трубной промышленности. А ученые РАН разработали эффективные технологии производства высококачественных сталей. «Их использование позволило увеличить ресурс безаварийной эксплуатации нефтепромысловых систем в тяжелых климатических условиях более чем в три раза»,— подчеркнул господин Рогозин. Среди проблем он назвал слабое развитие отечественной приборостроительной базы и почти полное отсутствие российских средств зондирования океана с помощью искусственных спутников Земли.

Дмитрий Рогозин призвал сибирский бизнес активнее заниматься разработкой и внедрением возобновляемых источников энергии в условиях Крайнего Севера. Энергетика региона сегодня построена преимущественно на использовании горючего топлива, которое потребляется дизельными электрическими станциями. Он отметил, что в рамках северного завоза ежегодно поставляется 6–8 млн т ГСМ (дизель, бензин и мазут) и до 20–25 млн т угля. Из-за высоких транспортных затрат ГСМ оказывается в Арктике в два-три раза дороже, чем на большой земле. Кроме того, такое топливо отрицательно влияет на экологию. По словам господина Рогозина, особое значение приобретает автономное энергоснабжение, так как значительное число потребителей энергии находятся вне населенных пунктов: коренные жители Севера, туристы, геологи, рыбаки, охотники. «Наличие таких потребителей делает весьма актуальным разработку легких и компактных накопителей энергии»,— отмечает вице-премьер. По словам господина Рогозина, в Сибири уже сегодня есть технологии, способные решить проблему обеспечения Арктики эффективными объектами малой энергетики.

«Убежден, решения, выработанные участниками форума „Технопром“ в Новосибирске, найдут свое дальнейшее развитие в составе общественной арктической повестки. Сибирские ученые никогда из Арктики не выходили, их именами названы многие открытия, которые делались в Арктике. Арктика наша!» — со своей стороны заметил специальный представитель президента РФ по международному сотрудничеству в Арктике и Антарктике, президент Российской ассоциации полярников Артур Чилингаров.

В рамках «Технопрома» Владимир Городецкий и Артур Чилингаров подписали соглашение о сотрудничестве, которое даст Новосибирской области карт-бланш в вопросах внедрения разработок для развития Арктики. «Мы готовы оказать региону всевозможную поддержку (в полярных проектах)»,— подчеркнул господин Чилингаров.

«Арктика — это работа вдолгую, здесь нужна последовательность, настойчивость и резистентность к колебаниям экономической и политической конъюнктуры. И конечно, эту последовательность и долгий горизонт должно дать государство с подачи экспертного сообщества. Надеюсь, что наш разговор в рамках форума „Технопром“ этому послужит»,— заключил президент Института национальной стратегии, член государственной комиссии по вопросам развития Арктики Михаил Ремизов.

Источник